— Какую княжну, Иванушка. — ласково спросила я, растягивая губы в щербатой улыбке. — Не было здеся никакой княжны, только я, по силе мужской изголодавшаяся.
И пошла в наступление, а он по мере моего приближения становился все бледнее и бледнее, но не отступал. Вот что любовь с людьми делает, он то и раньше умом не отличался, а сейчас так вообще идиот. И вот что мне с ним делать, он мне и даром не нужен, думала напугаю, он и отстанет. Была одна мысль в голове, вот ее и озвучила вплотную подойдя к сыну мельника:
— Иванушка, ты в купальную ночь то к реке приходи, там и заберешь зазнобу свою.
Расчет был на то, что купальная ночь сегодня, и Любава успокоившись к вечеру на праздник пойдет, а там уж пускай сами свои проблемы решают.
— Утопить ее решила, ведьма.
Ну дурак, что с него взять. Пробормотала:
— Да ее хрен утопишь, сама кого хочешь угробит.
Ванька аж застыл, а я поняла что несколько выбилась из образа, грозно сдвинув брови и подбоченившись приказала:
— А ну пошел отсюда, ирод проклятый. Все цветы мне потоптал, огород вытоптал, сосну столетнюю сломал. — каждое мое слово подкрепляла метла, которая со всей силы лупила Ивана по тому месту, на котором люди обычно сидят, а он видимо им думает. — Нет здесь княжны твоей, и не было. Пойди у Горыныча или Кощея поищи. Что это такое, чуть что, сразу ко мне повадились ходить.
Метла поддав Ивану ускорения, выгнала того за забор, а я уж подсуетилась да иллюзию глубокого рва и болот непроходимых вокруг своей избенки создала. На сильную магию я не способна, а вот по иллюзиям мастер. Зайдя в избу, верную метлу в угол поставила и с облегчением сняла жуткий наряд, заменив его на легенькое платье.
Любава все так же сидела за столом доедая последний пирожок.
— Вечером Иван на реке ждать тебя будет.
Девица подавившись куском сдобы с трудом прокашлялась и категорично ответила:
— Не пойду.
Мне это начало изрядно надоедать и я грозно спросила:
— А куда пойдешь? К жениху своему?
Поникшие плечи Любавы говорили лучше всяких слов, но потом они распрямились и она твердо ответила:
— У тебя останусь.
А вот это уж точно нет. И придав себе росточку, так чтобы потолок подпирать, нависла над жующей княжной.
— Не забыла ли ты кто я?
Любава была не из робкого десятка, и подняв на меня ясные глаза проговорила.
— Ты не кипятись Василиса, я всего на пару денечков останусь.
Поняв, что устрашение на нее не действует, только зря силы трачу, вернула прежний облик и категорично сказала:
