— Спасибо вам, а он. — она кивком головы указала на недвижимую тушу мужа. — теперь меня слушаться будет?
-Слушаться он жену будет, коли ей останешься, значит тебя.
Не попрощавшись ушла со двора. Мужика вовсе не жалко было, он на слабую женщину руку поднимал, пускай сам своего же лекарства теперь хлебнет. Я безбожно опаздывала, и подходя к княжеской усадьбе невольно залюбовалась. Была она не деревянная, как обычно принято, а каменная. И камень белый такой гладкий, словно яйцо. Дом полукругом построен, и создавалось ощущение что он озеро обнимает.
Навстречу мне выбежала Любава, вся красивая, причесанная. В новом белом платье, на заморкий манер сшитом.
— Василиса, мне когда папенька сказал что ты на обед придешь я сначала не поверила, а ты пришла!
И столько восторга детского и надежды было в ее голосе, что я заподозрила неладное.
— А что не так Любава?
Ее полные надежды глаза возрились на меня.
— Ты же с отцом насчет нас с Иваном пришла поговорить?
Так и застыла.
— Прости, Любава, но нет. Меня князь пригласил.
Соболиные брови поползли вверх.
— Папа? Но зачем?
— Мачехой твоей делать будет.
Раздался девичий звонкий смех, жаль только я не могла разделить ее веселье.
— Ох, ну и шутница ты Василиса. — потом наклонившись заговорщицки произнесла. — Поговори с ним, только после обеда, чтобы ему аппетит не портить.
Тяжело вздохнула. Если княжна что-то в свою хорошенькую головку вбила, там это останется навеки.
— А что это ты такая нарядная?
Любава довольно заулыбалась.
— Папенька сегодня подарил и велел к обеду одеть, у нас какие-то гости будут.
Гости это хорошо, гости это здорово. Не станет же князюшка перед всеми меня к замужеству или чему подобному склонять.
Войдя в дом поняла, что ждали только меня и побежавшую за мной Любаву. Как только мы переступили порог, то удостоились осуждающего взгляда уже немолодой кормилицы. Она была единственной кто мог позволить себе подобное.
— В столовую сразу идите. — неодобрительно осмотрев мой слегка потрепанный вид, махнула рукой. — Ждут уже.
Мы поспешили, негоже князя заставлять ждать. Перед нами отворили дверь, и мы вошли в храм чревоугодия. Возле окна стояли переговариваясь двое мужчин, и оба мне были знакомы. Один из них наш князь Бранвен Бриар, не из этих мест он родом, оттого и имя такое зубодробительное, а второй болезный мой, который сегодня от меня в одной простыне убегал. Только сейчас на нем был странного вида костюм, кожаными ремнями перетянутый. Как только бедненький не упарился весь? Князь наш как обычно весь в черном, не зря его местные вороном называют. Вот и сейчас повернулся, правда больше коршуна напоминая.
