Медленно двинулся вперёд, выставив перед собой гарпун.
Грязная, измученная и избитая девушка, валявшаяся на полу, вдруг начала улыбаться. Вначале совсем чуть-чуть, натянув уголки губ, но уже через мгновение, на её лице были видны обнажившиеся зубы, заляпанные собственной кровью. Раздался смех, напугавший Рыжего и Богиню.
— Что ты смеешься? Совсем рехнулась, дура? — Богиня хотела к ней нагнуться, попытаться заткнуть, но шум возни, пролетевший сквозь коридор, одёрнул её.
Взгляды обратились к дверному проёму, где из тьмы медленно выплыла голова Уса. Его взгляд стал совсем мутным. Глаза пытались зацепиться хоть за какой-нибудь предмет, но не могли: то бегали из стороны в сторону, то описывали круг. Он крутил головой, словно не понимал где находиться. Тонкие пальцы схватились за стену, пытаясь удержать тело.
— Ребята… — все, что он смог выдавить из себя.
— Ну что там? — взволнованно спросил Рыжий. — Где твоё ружьё?
Только когда Ус шагнул в комнату, все увидели гарпун, торчавший из его спины.
Солнце ласкало воду, наполняя комнату светом, а солнечные зайчики, раскиданные по комнате наконечником гарпуна, торчавшим из груди мужчины, щипали глаза и заставляли с прищуром лицезреть происходящее.
Пошатываясь, Ус подошёл к пластиковому стулу. Опёрся кровавой пятернёй о белую спинку. Затем тяжело водрузился в него, с трудом хватаясь за подлокотник. Гарпун упёрся в заляпанную кровью спинку стула, не давая мужчине сесть ровно. Он хотел заорать от боли, но сил хватило только на стон. Горячая кровь сорвалась с губ, затекла на подбородок и начала капать на пол, растекаясь кляксой в грязи.
Давно Ус не видел столь стремительного заката. Последние три года, солнце играючи касалось горизонта, словно растягивает удовольствие перед сном. А тут так быстро. С каждым вздохом на улице становилось всё темней и темней. Темнее и темнее. Лёгкое наполнялось кровью — дышать становилось трудней. Силы покидали тело. Начало холодать.
Комната наполнилась пронзительным женским криком, распугав всю рыбу вокруг. Богиня кинулась к канистре, стоявшей у стены, открутила крышку и занесла над собой.
— Ты не получишь ничего, тварь! — процедила она сквозь зубы, обращаясь к человеку вышедшему из тьмы вслед за Усом.
В трёхкомнатной квартире, на четвертом этаже, люди последний раз были года три назад. Там жила обычная семья: мама, папа, сын и дочь. Ели, пили, спали и мечтали. Жили дружно: не ругались. Планы строили на каждый день, думали: как дальше жить. По вечерам собирались вокруг телевизора, ужинали, общались и смеялись — всё как всегда. И так каждый день. По кругу жизнь текла и с проторенной дорожки сходить не собиралась.
