Впереди виднелись окна. Свет наполнял кухню и трогал часть коридора, но до него еще нужно доплыть. Холодная тьма хватала за ноги, за руки, целовала в лицо, щедро одаривая кожу мурашками. Ладонь с ножом плыли впереди подобно носу акулы, готового ударить любого.
«Нужно убрать компас и взять фонарь! — нервные мысли били из края в край, — Нет! Уже поздно! Останавливаться нельзя!»
Тьма только сгущалась, сдавливая всё вокруг, а пузыри на потолке продолжали дёргать за нервы и путать мысли. Еще чуть-чуть и коридор закончится. Свет уже тронул руку с ножом. Тело покалывало, требуя кислорода.
Проплывая мимо ванной комнаты, Слава ощутил дуновение воды по лицу. Быстро замер и попытался резко вернуть руку с ножом, но не успел. Из тьмы вырвалась пятипалая клешня и мёртвой хваткой вгрызлась в Славину шею. Компас выскользнул из ладони, опустившись на пол.
Освободившейся рукой, Слава схватил вражеское запястье, занёс руку с ножом и попытался упереться ногами в пустоту, теперь зная, что там кто-то есть.
Тьма перед Славиными глазами разверзлась, выпуская в его лицо нож, ярко блеснувший в ломаном свете солнца. Лезвие пробило пластмассовую маску и устремилось в зрачок глаза.
Щупловатый мужчина, лет тридцати, в голубоватом гидрокостюме нервно расхаживал по комнате, раздражая своим видом всех окружающих. Его дорогие именитые кроссовки (ранее найденные в одной из квартир), со вкусом выжимали неприятные звуки, схожие с дроблением костей, из разбросанного на полу мусора. Парень был чем-то недоволен, раздражён и зол. Мутноватый взгляд кидался то на пол, то на потолок, то на улицу через окно квартиры на восьмом этаже (где он сейчас и находился). Прищурившись, он не сразу сумел оторвать взгляд от воды, созерцая прекрасное и одновременно пугающее отражение огненного луча солнца прикоснувшегося к горизонту.
Чёртово время. Его было мало, оно поджимало, заставляло нервничать, и как следствие — допускались ошибки. В запасе пару жалких дней, а дальше надо будет впопыхах собирать манатки и валить отсюда! Да вот проблемка — собирать было нечего, а с пустыми руками уходить — равносильно смерти.
— Рыжий! — недовольным тоном обратился щуплый к мужику, вальяжно развалившегося (положив ногу на ногу) на белом пластиковом стуле. — Сколько еще нам тут торчать?
Тот медленно поглаживал свою блестящую рыжую бороду и на данный момент не собирался обращать внимание на эмоциональные всплески своих «коллег». Он даже не повернул головы, — продолжил поглядывать в окно сквозь дорогие солнечные очки.
