– Я скучал, – шепотом произнес он, проводя кончиком носа по моей шее. Я чувствовала, как он вдыхал мой аромат, как его руки скользнули с запястий на плечи. Опускались все ниже и ниже, плавно очерчивая мою фигуру.
Я замерла на месте, не смея шевелиться. Ощущая каждой клеточкой тела его желание. Его тоску. Я тоже скучала. Очень сильно. Даже если не могла себе в этом признаться. Я скучала. По его рукам, по резким движениям, благодаря которым он развернул меня и, не дав вставить хоть слово, заткнул рот страстным поцелуем. По властным губам, заставляющим меня мысленно находиться где-то далеко, оставляя рядом с собой лишь этого мужчину. По напору, с которым он доказывает сказанные им слова.
Я скучала, но эта тоска не уйдет дальше моих мыслей…
Поцелуями он скользил вниз по шее, задевая пульсирующую жилку, руками пытался развязать пояс халата, стараясь как можно быстрее прикоснуться к обнаженной коже. В несколько мгновений я впала в омут его сильных рук, чувственных губ и пьянящего аромата «Дольче», ставшего в последние несколько недель таким родным и любимым. Казалось, он стал моим новым источником кислорода. Моей жизнью. Моим всем. Как и сам его обладатель.
– Как же мне не хватало тебя, Лика, – его жаркий шепот распалял меня, а слова ворвались в голову, не в силах выйти оттуда. Прокручивались раз за разом, улавливая его тон, жар его голоса. Саму суть слов. Незабываемо. Ново.
Ник, не церемонясь, стянул брюки с боксерами. Громко рыкнув, он посадил меня на тумбу и резко вошел на всю длину, зная, что я готова для него. Всегда готова. Даже при таких быстрых действиях. Он двигался быстро. Не сдерживаясь. А мне оставалось только цепляться за сильные руки в поисках хоть какой-то опоры. И стонать. Громко. Протяжно.
Губами он будто пытался уловить каждый издаваемый мной звук, каждый вздох. Старался впитать в себя всю меня. Но это не главное. Я делала то же самое. Мне так хотелось закрыть глаза от удовольствия, окончательно утонуть в нашей страсти, но изо всех сил старалась не поддаваться чувствам, а смотреть в потемневшие карие омуты, в которых отчасти просвечивались зеленоватые капельки, напоминающие об этом оттенке его глаз.
Эта интимность. Только наша. Только мы вдвоем. И больше никого. Только наша страсть. Только наши тела, двигающиеся в такт друг к другу. Только мы вдвоем.
– Кричи! – громко рыкнул он.
Так происходило всегда. Это требование стал привычно и ожидаемо с каждым нашим сближением. Ему не стоило просить меня кричать во время секса, зная, что я и без того получаю удовольствие от его действий, выражая его стонами наслаждения. Но ему это нужно. И в последнее время это было нужно мне. Плевать, если голос охрипнет. Абсолютно. Главное – мы оба получали удовольствие от невесомого, но властного «Кричи!»
