– Кричи! – громко прорычал я, глядя на нее. Мне необходимо слышать стоны удовольствия, нужно знать, как ей хорошо со мной. Хочу слышать подтверждение своих действий. Но вместо этого услышал лишь…
– О, да, – это не было похожим на крик. Лишь жалкое подобие протяжного стона, который я слышал из уст другой девушки. Вроде бы ничего страшного не произошло, ведь раньше от меня не исходили подобные просьбы, но я чувствовал пустоту. Отсутствие чего-то важного. Да, сейчас я любил свою жену, как и прежде. Любил и доставлял нам обоим удовольствие. Но мне все равно чего-то не хватало. Это как игра в одни ворота, только здесь играл не эгоизм, а забота. Она не должна понять, что со мной что-то не так. Не должна.
Я мог бы заставить Кристину кричать от оргазма, но не заставлю, смог бы попросить ее сжимать меня за плечи, но не попрошу. Она не сделает это так же умело, как Лика, не сольется со мной в омут страсти, как Лика.
Она не Лика…
В одно мгновение Кристина стала извиваться подо мной в оргазме, сжимала мышцами влагалища мой половой орган, но не столь сильно, чтобы я тут же присоединился к ней. Мне тоже нужно кончить, но если я вновь буду сравнивать нежную кожу Лики с Кристининой – дело закончится нескоро. Только представив перед собой златовласую девушку с пухлыми красными губами, из которых вырывались громкие стоны наслаждения, слышные здесь и сейчас, я смог дойти до финала. Я не открывал глаза, стараясь не упустить этот образ, впитавшийся в мое тело. В мой разум. Хотел сохранить его дольше, прежде чем столкнусь с недоуменным взглядом жены, которая задаст мне множество вопросов. Однако на мое счастье этого не произошло.
– Ты великолепен, Никита, – шепотом произнесла Кристина, прижимаясь ко мне. Никита… Это не то самое привычное Ник, сказанное сладким, слегка хрипловатым голоском после многочисленных оргазмов. Это не ее нежные поцелуи по всему телу в знак благодарности за доставленное удовольствие. Нет. Это совершенно другое. Не так ярко. Не так красиво. Все не так. Противоположно. Противоестественно.
И тут я осознал одну важную вещь. Неприятную. Которую не признал бы под дулом пистолета. Но себя не обманешь. Не убежишь. Нужно принять как должное. Как данность. Иначе никак. Я не спрячу эту блондинистую правду. Не забуду ее. Да, я обещал не вспоминать о Лике, дабы не причинять боль Кристине, однако разум решил все за меня. Здравый смысл курил где-то в сторонке, пока я выносил вердикт.
