Телефонный звонок заставил нас выйти из выдуманного свидания и вернуться в реальность. В мир, ожидающий нас с распростертыми объятьями. В мир, полный боли и страданий. Но рано или поздно мы должны встретиться с ним лицом к лицу и перебороть возникшую слабость.
Когда Ник взял трубку, произнося только два слова «Да» и «Еду», его лицо перестало напоминать мне мудрого старца. Оно казалось далеким от этого понятия, как и от слегка улыбающегося мужчины, угостившего меня мороженым. Ник показался мне слегка раздраженным непредвиденной ситуацией, а в его взгляде появилась знакомая тоска.
Та самая, когда речь шла о его жене…
– Прости, мне нужно уехать, – я не могла не заметить сожаление в его голосе, однако мне ничего не оставалось сделать, как с достоинством принять его выбор в пользу любимой женщины, наверняка ожидающего в шикарной квартире с видом на Москву-реку. – Я позвоню тебе, – напоследок он приблизился ко мне, вновь показывая порцию досады, а затем, слегка погладив большим пальцем левую скулу, резко впился в мои губы, требовательно проводя по ним языком. Он проник в рот ненадолго, буквально на пару секунд, встретившись с моим, и вернулся обратно. – Обязательно позвоню.
Его слова внушали надежу. Большую. Размером с доброе человеческое сердце. Но разница в том, что у меня его не было. Не было столь большого сердца, которое могло бы с огромной наивностью поверить в эти слова. Но я хотела ему верить, ибо поводов для недоверия за все время нашего общения не возникало. Он никогда ничего мне не обещал, не давал ложных надежд. Никогда. За исключением сегодняшнего дня. Он обещал позвонить, значит, позвонит.
Мужская фигура уверенной походкой отдалялась от меня в сторону выхода, а я все продолжала смотреть ей вслед, не отрываясь. Он ни разу не обернулся, не помахал на прощание. Не сделал ни одного жеста вплоть до выхода из парка, пока вместо обычного темного костюма я могла разглядеть лишь черную точку. Но это не важно.
Ник оставил за собой след, который еще долго не сотрется. Нет, не на губах. Внутри меня. Все это время я боялась, что с уходом Ника мне станет одиноко. Тоскливо. Как и ему, когда прозвучал звонок на его «Айфон». Я чувствовала одиночество, но не в полной мере, как могло бы оказаться, не будь его все это время рядом и не получи я моральную поддержку. Вряд ли он об этом догадался, но меня радовало, что сейчас не чувствовала себя морально одинокой и подавленной.
Со мной был Ник, хоть он об этом и не знал…
