– Можешь не отвечать, – прошептал он, преодолев расстояние между нами. Я почувствовала частое дыхание на своей коже, его прожигающий насквозь взгляд. Потемневший. Ник злился. – А теперь представь, какого мне было находиться вдали от тебя и строить из себя идеального мужа, когда каждый похотливый самец пытался любым способом прикоснуться к тебе и мысленно поиметь, – его шепот казался яростным, однако он медленно сводил меня с ума, заставляя на секунду прикрыть глаза. – Я хотел врезать этому мудаку Захарову за свою вседозволенность. За то, что лапал тебя, – от близости желанного тела низ живота предательски заныл. И я понимала, что медленными шагами отдавалась в руки этого мужчины. Сдавалась. Наплевав на запретность и на близкое нахождение его жены. – Знаешь, сколько я сдерживался, чтобы потом увести тебя домой и хорошенько трахнуть, – его слова будоражили. Возбуждали. Так может только он – одним взглядом, смотревшим на меня уже не со злостью, а с похотью. Он прав. Мы могли бы потерпеть еще несколько часов, но, кажется, ни он, ни я к этому не готовы.
Мы не готовы терпеть…
– Так возьми меня, Ник, – я не отходила от него, ибо отступать поздно, а тело принадлежало этому мужчине, руки которого опустились чуть ниже выреза моего платья и слегка приподняли ткань, чтобы легче можно быть добраться до попы. Мои пальцы на автомате расстегивали белоснежную рубашку на крепком торсе. Пуговичка за пуговичкой. Обнажая любимое тело, пока он делал то же самое со мной, стягивая с ног тонкое кружево трусиков. – Ты же сам этого хочешь, – животом я почувствовала готовый ко всему половой орган, выпирающий в костюмных брюках. Такой желанный. Большой. Мысленно я уже представляла, как он окажется во мне, как будет двигаться с бешеной скоростью, принося нам обоим удовольствие, но в реальности прикасалась к обнаженной под рубашкой коже. Такой бархатистой.
И любимой…
Сначала широкая шея, на которой я оставила едва ощутимый поцелуй, затем рельефная грудь с небольшой порослью темных волос, напряженный пресс, который стал буквально каменным после прикосновения моих пальчиков. Я проводила ими все ниже и ниже, приближаясь к желанной зоне. Только вдоволь наигравшись с его кожей, наблюдая за его реакцией, за его напряжением тела, за неровным дыханием сквозь зубы и прикрытыми от удовольствия глазами, я опустила руку поверх выпирающего бугорка в брюках, заслышав в ответ негромкий рык. Да, я завела его не на шутку. Но он сам виноват. Сам заставил меня пойти на это.
