Поразмыслив, солдаты согласились со мной, да и жрать им тоже хотелось. Приведя форму в ненадлежащий вид, я убрал в ранец их пилотки, ремни и документы, мы сразу двинулись к ближайшей дороге, теперь скрываться причин не было, поэтому мы нагло вышли на достаточно крупное шоссе и зашагали по нему к востоку.
На дороге нас обгоняло большое количество вражеской техники, очень много легковушек с различным командованием проносилось мимо. Иногда так и хотелось дать пару очередей с автомата. При моей теперешней меткости, немецкие генералы, ехавшие в них, были бы обречены. Однако я понимал, что тогда фрицы точно перекроют все шоссе и выставят жандармерию. А эти будут проверять документы более тщательно, а сейчас в неразберихе наступления мы тихо шли себе, и никто нас не трогал. Проезжающие солдаты часто что-то кричали мне с кузова, многие советовали расстрелять пленных прямо здесь же, часто бросая всякие шутки. Все как правило смеялись, настроение у всех было приподнятое, оно и понятно наступление шло по плану. Видя вокруг все эти перемещения противника, подсчитывая вражескую технику и солдат мои бойцы совсем пригорюнились, видимо понимая теперь сами, что война за пару месяцев не закончится.
Когда фрицев поблизости не было, я отводил их в строну и давал им покурить и попить, благо что проезжавшие машины иногда останавливались по моей просьбе и солдаты выдавали мне все необходимое, видимо здесь играла свою роль моя харизма.
— Товарищ Василий, — обратился ко мне Николай во время одной из остановок, — ну как же так получается, эти гады как дома у себя, веселые разъезжают, едут и даже в ус не дуют, где же наши? Где авиация? Их же нужно остановить и врезать им.
— Да, ты прав конечно и остановим, и врежем, но всему своё время. Авиация у фрицев хорошая, тем более в первые дни они разбомбили все наши аэродромы в том числе запасные. Но наши уже тем не менее дают отпор, окруженцы и под Киевом и Брестская крепость, где немецкие гады несут большие потери. Скоро и партизаны появятся, будут им мосты взрывать и диверсии всякие делать, да и мы тоже делом заняты, так что не волнуйся сильно, их веселье скоро закончится.
Я хотел ещё как-то утешить бойцов, но потом просто махнул рукой, не маленькие, сами скоро все поймут. Вечером мы вышли к большому посёлку, я самонадеянно решил, что можно переночевать у местных, однако на въезде оказался пост жандармерии и мои документы явно были недостаточны, а пленные, которых я вёл на восток видно не вписывались в логистику местных военных действий.
