И, одарив группу поддержки самодовольным взглядом, двинулся дальше. Товарищи дружно за ним. Ему тогда даже показалось, что девушка та с восхищением проводила его большими светлыми глазами. Однако теперь, первого сентября, он уже не был в этом уверен. Вспомнил про Олесю, про то, как гуляли тем вечером по парку, с собакой…
– Так ты не забыл? – вывел его из воспоминаний кто-то из одноклассников.
– Вот ещё! – бодро ответил Валера. – Когда приступим?
Ясно – они все только и ждали этого момента. Какое им дело, кто с кем и из-за чего? Родители наблюдают в новостях передел политической власти в мире, дети – делят большинство на меньшинство по своим понятиям.
– Сегодня будет один урок только, давайте после него сразу, за гаражами – туда в это время никто не сунется, – какой-то умник из толпы выдвинул идею. Конечно, все поддержали, и Валерка активнее всех.
Олеся приедет только третьего.
Лысый направился назад к своим, и через мгновение Кузя открыто посмотрел в их сторону. Валерке почему-то казалось, что тот должен начать прыгать по двору, бить себя кулаками в грудь, показывать на него пальцем и орать, как сумасшедший Тайсон, нечто вроде «Я тебя сделаю, спортсмен! Я тебе ухо откушу, недоносок компьютерный, ты у меня кроссовки только со спицами в костях надевать будешь на босу ногу, потому что носки свои до старости находить будешь в собственной…» – ну и так далее. Но нет, Кузя лишь молча кивнул и… улыбнулся.
Урок Мира показался Валерке самым замечательным уроком во всей жизни, и ему так хотелось, чтобы он никогда не заканчивался, и он готов был слушать до вечера, и даже до утра, только бы сложенные на столе руки Кольки Кузьмина в соседнем ряду не выглядели такими чудовищно огромными, а плечи не заслоняли окно. Но спина теннисиста оставалась ровной, дыхание лишь слегка учащенным, а бледность лица выдавала благородные цели отважного узника замка Иф. Хотя, подумалось ему, кому и что нужно было доказывать?
Наверно, он был всё же неправ тем майским вечером. Но признать это во всеуслышание Валера теперь не мог. Да никто этого и не ждал – все бы решили, что цирк уехал, собрав деньги и не показав представления, а обманутые ожидания публики всегда чреваты недоверием в будущем, а им ещё не один год вместе учиться.
После урока, всё по плану, они мелкими перебежками и окольными путями, в целях полной конспирации от учительского коллектива, стали стекаться в условленное место. У Валеркиной группы поддержки было приподнятое настроение, и со всех сторон слышалось ободряющее:
