Был серый день сырой осени. Такой, когда сложно представить, что в небе даже в этот момент сияет солнце. Где-то очень высоко. Оля с грустью смотрела в окно. Она сидела на коленях на табуретке, положив голову на скрещенные на подоконнике руки, и глаза её, полуприкрытые веками, следили за медленно ползущей по стеклу каплей. На улице шёл мелкий дождь, и тусклый свет с трудом добирался до земли, застревая в плотных серых облаках.
Настроение у девочки было под стать этой осенней погоде: её лучший друг недавно насовсем уехал в другой незнакомый город, а четыре дня назад папа увез маму на очередное обследование в соседний большой город. Скоро в их семье появится малыш, и родители вернутся не раньше, чем через три дня, поэтому Оля сейчас живёт у бабушки. Это совсем неплохо – Оле здесь нравилось даже больше, чем дома: тут под окном растёт трава, и вместо грохота машин слышно пение птиц. Но она скучала. Оля любила своих родителей, с ними бывает интересно и весело, но у них слишком много забот – порой им не хватает времени, чтобы с ней поговорить, хотя они очень стараются хоть немного побыть всем вместе и послушать друг друга.
–…А носик будет вот такой смешной: маленький и курносый, – мама провела по стеклу тонкую линию. Они сидели перед зеркалом незадолго до отъезда родителей и рисовали гуашью будущего малыша прямо на стекле: как будто он тоже отражается в зеркале – мама, Оля, а посередине – малыш. Папа был на работе допоздна.
– А глаза будут какого цвета? – спросила Оля.
– Давай придумаем, тебе какой нравится? – улыбнулась мама.
– Серо-голубой. Но у тебя и у папы глаза карие, и у меня карие, вряд ли у малыша будут другие.
Мама решительно взяла кисть, смешала серую и голубую краски и раскрасила маленькие нарисованные глаза.
– Пусть будут серо-голубые, – улыбнулась она.
Оля прижалась к маме и почувствовала толчки в мамином животе.
– Я буду его любить, – прошептала она, – с любым цветом глаз.
– Думаю, он тоже будет очень любить тебя. Вам будет весело вместе!
Оля с сомнением посмотрела на маму:
– Но ведь он совсем не будет меня понимать.
– Да, поначалу не будет. Ты научишь его. Ведь вы – родные брат и сестра…
Мамин голос звучал как будто издалека в Олиной голове – девочка засыпала, убаюканная шумом дождя и воспоминаниями.
