Поверх латексного комплекта Лада велела надеть мизерные кожаные трусики, которые до хруста стиснули Ядвиге лоно и ягодицы.
– Ты чувствуешь стянутость?
– Да.
– Врёшь. Это ещё не она.
Каждая клетка кожи на бёдрах, животе, паху Ядвиги сигнализирует, что тесное бельё пережало мелкие сосуды. Эластик и кожа замедлили кровоток в теле. Новые лосины звенят как стеклянные, корсет мешает набрать в грудь воздуха. Ягодицы под трусиками стремительно теряют чувствительность, зато в паху зародилось ожидание и восторг.
Аккуратная Дольцман сковала подопытной цепями ноги и руки за спиной. Ядвига на пробу подёргалась в оковах и тут же причинила себе боль. На неё никогда не надевали наручников. Для завуча Каминской стало открытием, что горстка металлических колец, весящих вместе не больше полукилограмма, делает беспомощной куклой даже крупную сильную женщину. Наручники на лодыжках спаяны короткой цепью из пяти звеньев, чтобы пленница не делала слишком широких шагов и не могла убежать. Да и куда бежать от хозяйки в её собственной студии? На руках между кандалами за спиной всего одно звено.
Пока Ядвига прислушивалась к новым ощущениям и морщилась, Лада накинула ей на лицо жёсткую маску с прорезями для глаз и рта. Застегнула сзади на замок края маски. В перекошенный рот Каминской заправили пахнущий бананами кляп, скулы и затылок стянули завязками, не давая возможности выплюнуть скользкую силиконовую грушу.
«А как произносить стоп-слово?» – хотела удивиться Ядвига, но её уже дёрнули за волосы.
– Задери голову, рабыня, – сказала Лада.
Ядвига подняла подбородок – и больше не смогла опустить его. Лада прицепила к застёжке маски ремень, соединив его с наручниками. Шею пленницы цепко охватил тяжёлый ошейник с несколькими болтающимися на нём кольцами. Дольцман продела постромки от ошейника между бёдер пленницы и прикрепила к наручникам на спине. Соски Ядвиги окаменели. Постромки погрузились глубоко между ягодиц, истёрзанных тесными трусиками. Глаза жертвы лезут на лоб. Стоит пошевелиться, как узел со скрипом ввинчивается вглубь закипевшего паха.
Глядя в маску как в амбразуру, Ядвига Бориславовна почувствовала себя полной дурой, стоящей нараскорячку. Руки за спиной саднит, петли грубо трут интимные места сквозь тесный латекс. Дольцман нажала ей на плечи, заставляя присесть на корточки. Уздечка вонзилась между ног ещё туже, и Каминская невольно вскрикнула, испытав болезненное удовольствие.
– Учиться будем постепенно, для самой жести надо ещё созреть, – снисходительно роняет Дольцман. – Пошли вон под тот симпатичный крюк.
