– Не ищите, – улыбнулась Галина, – это моя начальница, я на память знаю телефон.
– Тань, слышала? – спросила коллегу Катя.
– Да. А не могли бы вы проводить Наталью Владимировну к вашей начальнице? – обратилась она к Галине.
– Конечно, могу, все равно туда иду.
– Ну тогда идите, – сказала Катя Галине, – а завтра в это же время жду вас с документами.
***
– Давайте знакомиться, – предложила Наталья, идя по главной аллее завода. Женщина рассматривала ухоженную территорию предприятия, удивляясь тому, что все здания облицованы плиткой, значит завод богатый, как и говорила Жанна.
– Я Галина.
– А я Наталья. Вы давно здесь работаете?
– Шестнадцать лет.
– Ого! Много. А мне часто приходилось менять работу. Частные организации… нестабильность…
– Ну, тогда ничего удивительного.
– Дольше всего я задержалась в рекламной фирме, там я и менеджером была, и конструктором. А зарплата меньше, чем здесь. Вот, опять пришлось уволиться.
– Вам повезло, что сюда взяли. Раньше было проще к нам на завод устроиться, а теперь только своих берут.
– Мне подруга помогла, – Наталья решила не скрывать эту информацию. Рано или поздно все равно узнают.
– Понятно. Поздравляю. Здесь действительно хорошо. – ответила Галина, ничуть не удивившись.
– Давай на «ты» перейдем, все—таки коллеги…
– Конечно, – сразу согласилась Галина и приветливо улыбнулась.
Так, за разговором, женщины подошли к технологическому корпусу.
– Нам на какой этаж? – поинтересовалась Наталья, с восхищением рассматривая красивое трехэтажное здание.
– На третий. Лифта нет.
– Не напугала, – улыбнулась Наталья и вслед за Галиной пошла «покорять» высоту
***
– Пап, ты не прав! – возмутилась Кира. – Сейчас много писателей, которые зарабатывают нехилые деньги!
Девочка стояла посреди комнаты и с осуждением смотрела на отца, сидевшего на диване в напряженной позе: опершись локтями о бедра и сцепив руки в замок.
– Да как ты не поймешь?! – крикнул он в ответ. – Сначала нужно вложить нехилые деньги, а уж потом, может быть, кажется, наверное, ты что—нибудь и получишь. Нехилое или хилое!
Варя стояла в дверях и, хмурясь, наблюдала за происходящим. Она понимала, что скандал по сути из—за нее, точнее, из—за требующихся денег. Девочка знала, что в ее силах прекратить все это, нужно только сказать страшную вещь. Знала, но не могла, потому что не представляла жизни без гимнастики. Ей было жаль отца, потому что Кира на него кричит, заставляет волноваться; жаль сестру: ведь она переживает, что ничем не может помочь; жаль маму, вечно уставшую маму, ей придется мыть полы на работе. Но Варя стояла и молчала. Сжав кулачки. Чувствуя себя эгоисткой.
