Граф Луканор | страница 57

В другой раз граф Луканор так беседовал с Патронио, своим советником:

— Патронио, я никак не могу избежать распри с двумя моими соседями. При этом один из них, который живет близко, не столь силен и могуч, как другой, живущий далеко. Прошу вас, дайте мне совет, как мне поступить в этом случае.

— Сеньор граф, — сказал Патронио, — если вы хотите поступить как должно, выслушайте рассказ о человеке, ласточке и воробье.

Граф попросил рассказать, как было дело.

— Сеньор граф, — сказал Патронио, — жил на свете один сильный человек; его очень раздражал крик птиц. Однажды он попросил приятеля дать ему добрый совет, так как он совсем перестал спать из-за шума, который подымали воробьи и ласточки. Друг сказал ему, что не может избавить его от тех и других, но ему, мол, известно заклятье, которое может оберечь либо от воробьев, либо от ласточек. Пусть выбирает. Неженка ответил, что ласточка кричит громче, хотя она то прилетает, то улетает, тогда как воробей все время сидит на месте и чирикает, зато голос у него гораздо слабее. Пусть он избавит его от ласточек.

Так и вам, сеньор граф Луканор, следует сначала расправиться с тем врагом, который живет дальше, но зато гораздо сильнее и страшнее того, который живет близко.

Граф признал этот совет хорошим, исполнил его и остался доволен.

Дону Хуану этот пример очень понравился. Он велел записать его в свою книгу и прибавил следующие стихи:

В другой раз граф Луканор беседовал со своим советником Патронио и сказал ему так:

— Патронио, я знаю, что смерти избегнуть невозможно. Поэтому мне хотелось бы оставить на земле после себя память — какое-нибудь хорошее дело, про которое было бы известно, что его совершил я. Дайте мне совет, как мне всего лучше исполнить это намерение.

— Сеньор граф, — сказал Патронио, — доброе дело всегда остается добрым, с какой бы целью его ни делали. Но если вы хотите знать, как должен поступить человек, желающий что-нибудь сделать для своей души, желающий оставить по себе вечную память, выслушайте, пожалуйста, рассказ о Каркасонском сенешале.

Граф попросил его рассказать, как было дело.

— Сеньор граф, — сказал Патронио, — однажды сенешаль города Каркасоны заболел. Увидев, что ему не поправиться, он позвал к себе приора братьев-проповедников и настоятеля миноритского монастыря и пожелал отдать последние распоряжения. Он приказал им тотчас же после его смерти привести в исполнение его завещание. Так они и поступили. В своей предсмертной воле он много позаботился о спасении своей души. Так как все распоряжения его были выполнены, оба настоятеля укрепились в мысли, что душа его вкушает райское блаженство. В скором времени в том городе объявилась бесноватая женщина, устами которой говорил обитавший в ней дьявол. Она все знала и о том, что люди делают, и о том, что они говорят. Когда монахи, которым сенешаль поручил заботу о своей душе, прослышали о бесноватой, они решили сходить к ней и спросить, не знает ли она чего о судьбе сенешаля. Так они и поступили. Едва они вошли к ней в дом, как бесноватая без всякого вопроса с их стороны заявила, что ей известно, зачем они пришли: «Та душа, о которой вы хотите справиться, была здесь недавно и уже отправилась в ад». Монахи сказали ей, что она лжет, ибо сенешаль исполнил перед смертью все предписания святой церкви, исповедался и причастился, так что пред лицом обетований веры Христовой слова ее — явная ложь. Из ответа женщины явствовало, что хотя закон и вера христианская есть непреложная истина, тем не менее душа сенешаля могла спастись только в том случае, если бы он, умирая, вел себя как истинный христианин. Но он не поступил так, как подобает истинному христианину. Правда, он многое завещал для спасения души, но сделал это не так, как подобало, ибо не было у него чистого намерения. Он приказал все выполнить после его смерти (только после смерти!), а если бы он остался в живых, то он никогда бы не выполнил и части своих обещаний. Он приказал выполнить свои распоряжения после смерти, то есть тогда, когда он уже ничего не мог взять с собою, ничем не мог больше владеть. А кроме того, он руководствовался пустым тщеславием — ему хотелось оставить после себя доброе имя. Таким образом, он делал доброе дело, но не по-хорошему, а господь бог вознаграждает только те добрые дела, которые сделаны по-хорошему. Вся суть в намерении, а у сенешаля доброго намерения не было, и за его доброе дело ему награды не будет.