И она сказала племяннику и всем прочим, которые тут находились, следующее: «Дорогой племянник, меня очень огорчает то, что вы говорите. Видит бог, как хотела бы я, чтобы вы провели свое время при дворе государя, где вы прожили так долго, с большой пользой для себя и приобрели бы там больше разума. Подумайте сами, как слаб ваш разум, как слабо ваше зрение, если вы кобыл принимаете за коров». И она стала указывать ему и на масть и на внешность, убеждая племянника, что перед ним кобылы, а не коровы, что прав дон Альварфаньес, а не он, что муж ее ни в чем не может ошибиться.
Она говорила это так решительно, что и племянник и все прочие стали думать, не заблуждаются ли они в самом деле, не прав ли дон Альварфаньес, не кобылы ли перед ними. Затем дон Альварфаньес и племянник опять проехали вперед и увидели большой табун кобылиц. Дон Альварфаньес сказал племяннику: «Ага, дорогой мой, вот это коровы, а там-то были кобылы». Племянник, услышав эти слова дяди, сказал ему: «Клянусь богом, что если вы правы, дон Альварфаньес, то это дьявол привел меня в вашу землю. Ведь если правда, что это коровы, то, очевидно, я потерял рассудок, ибо это кобылы, а не коровы. Ни за что на свете не признаю их за коров».
Тогда дон Альварфаньес стал решительно и горячо доказывать, что это коровы. И спорили они до тех пор, пока снова не подъехала донья Васкуньяна. Они рассказали ей, о чем был спор их, и хотя она видела, что племянник говорит правду, она никак не могла поверить, чтобы дон Альварфаньес ошибался. И она принялась всячески доказывать, что дон Альварфаньес прав, и делала это так хорошо и убедительно, что племянник и все прочие подумали, что разум и зрение их обманывают, что дон Альварфаньес говорит правду. На этом дело и остановилось. Поехали дон Альварфаньес и племянник дальше, и вот перед ними открылась река, по берегам которой стояло много мельниц. Они стали поить своих коней, и дон Альварфаньес начал говорить, что река течет в ту сторону, где на самом деле был ее исток, что вода на мельнице идет с другой стороны, а не оттуда, откуда шла в действительности. Услышав эти слова дона Альварфаньеса, племянник подумал, что наступает его последний час, что свет разума окончательно померк в нем, что он ошибся и с кобылами и с коровами и что и теперь река течет не туда, куда ему кажется. Однако он не уступил и опять заспорил с дядей. Опять подъехала донья Васкуньяна. Ей рассказали, о чем шел спор. Она ясно видела, что и на этот раз прав племянник, но не поверила своему рассудку и сказала, что правду говорит дон Альварфаньес. И ей удалось привести такие убедительные доводы, что все ей поверили.
