Женщин Оксана побеждала всех, кроме Сони. Соня была крепкой рыжей барышней около 50. Улыбчивая, пользующаяся повышенным вниманием мужчин, она успешно совмещала личную жизнь и боевые успехи. Соня беззлобно подшучивала над проигравшей Оксаной, у которой не было особых амбиций на тему «победить всех». Оксана лишь мечтала поскорее получить допуск к реальной битве.
«А ведь видно, что тебе мужика не хватает», любила прошептать ей на ухо Соня, выворачивая ловко пойманную в захват руку. И только Оксана начинала сочинять остроумный ответ, как больно получала под дых. Соперница вела себя уверенно и сосредоточенно. Пропуская удары, улыбалась и подмигивала Оксане, мол, ты же понимаешь, я поддаюсь. А после боя всегда уходила в сопровождении того ухажёра, чья очередь была сегодня.
Здесь, на 147 базе, все прибывшие девчонки оживились – и были весьма рады мужскому вниманию. Гала, насколько догадывалась Оксана, вообще встречалась параллельно с несколькими парнями, хотя позволяла себе в разговорах с Колей упрекнуть мужа за вынужденные измены. «Я здесь кроме каши и дисциплины ничего не вижу, а ты…», – стонала она в трубку несчастным голосом, и даже могла искренне прослезиться в такие моменты. А после разговора поправляла макияж и отправлялась на очередное свидание.
Дрогин звал Оксану на свидания, обеспечивая ей дополнительные выходные дни. Однако это было бесполезно – с утра до вечера она пропадала в зале, чтобы, вымотавшись, завалиться спать «одним куском» до следующего утра. В редкие часы досуга она предпочитала почитать книги – особенно ей заходили истории довоенного автора Кати Березули. А с её героиней из повести «После Разгрома» даже чувствовалось некоторое родство.
Оксана, конечно, отмечала, что Вадим сильно изменился. Это касалось прежде всего характера, хотя и внешне, безусловно, произошли перемены. Худой в молодые годы, сейчас Вадим оброс не объёмными, но крепкими мышцами, а в некогда чёрной, как смоль, шевелюре проступил седой клок.
Вадим по-прежнему выглядел дружелюбно, Оксана чувствовала, что окружающие его уважают и даже боятся. До неё доносились обрывки слухов о каких-то ситуациях и на поле боя, и в спаррингах, где якобы Дрогин перевоплощался чуть ли не в зверя, но она не вникала. Какое ей было до этого дело? Наверняка пустой трёп. К тому же за полтора месяца пребывания Оксана не слышала ни про один боевой выход, и Дрогин попадался на глаза ежедневно.
Вообще, складывалось впечатление, что вокруг все только и думают о личной жизни – как будто нет войны… «Что ты хочешь? Каждый из них завтра может умереть, не осуждай», – как-то сказал ей Якурин, угадав мысли. А потом по-отечески посоветовал не строить из себя недотрогу.
