Свет потускнел. Вокруг всё притихло, от ближайших соседей слышалось только ровное посапывание.
Оксана улеглась с тревожными мыслями. Последним в сознании промелькнуло умозаключение о том, как неприятно быть марионеткой чужой воли.
***
Проснувшись, Оксана уселась и огляделась. Люди вставали, потягивались, вяло переговаривались. Соня приветливо улыбнулась.
– Еду дают там, – она указала в сторону одной из стен. – Это тюбики с питательной смесью. Очень вкусно. Раз в день покормят, и дальше не голодный…
Соня встала.
– А умыться, туалет? – спросила Оксана.
– Ты хочешь в туалет? – задала встречный вопрос Соня.
Оксана прислушалась к своему организму.
– Нет.
– Вот и никто не хочет.
– А как это…
В ответ Соня пожала плечами и отправилась за пищевым тюбиком.
– Привет.
Вадим подошёл поздороваться.
– Привет.
– Пойдём – посмотрим, что за еда?
– Может, не надо?
Оксана попыталась объяснить:
– Вдруг еда тоже подавляет наш центр воли или ещё что.
– Пожалуй, что так, но мы в плену. Надо выживать.
– Надо что-то делать. – Оксана с тревогой озиралась. – Смотри, они все апатичные и ленивые. И мы такие же станем. Ты почувствовал вчера?
Вадим кивнул.
– Может, чем больше тут находишься, тем становишься безвольнее. Где там дверь отсюда?
Силовое поле.
– Да, но если воздействие идёт на… что? На волю, на поведение? То, наверное, с каждым днём сопротивляемость тает.
Почти все присутствующие скопились у стены, где давали пищу. Со своим тюбиком вернулась Соня. С наслаждением потягивая содержимое, она снова уселась на «кровать».
Вадим и Оксана синхронно направились к силовому полю.
Подойдя, Вадим коснулся пальцем едва видимую пелену и одёрнул его поморщившись.
– Неприятная штука, – он зажмурил глаза. – Какая-то смесь ощущений, как будто одновременно сверлят зуб без обезболивания, плюс откусил лимон, и сильно хочется в туалет, а ещё страшно.
Попробовала и Оксана. Она запустила ладонь в прозрачную пелену. Вначале руку защипало – как будто она её отлежала, и кровь возвращалась в жилы. Затем накрыло мощнейшее чувство дискомфорта.
Она вспомнила, когда была девчонкой, слушала рассказы родителей о каком-то храме с огромным количеством ступенек, попасть в который способны единицы. Дескать, на людей распространялось какое-то поле, и дойти в храм могли самые «чистые», не обременённые грехами. Оксане тогда очень захотелось испытать себя в том храме.
Неприятные ощущения нарастали, участилось сердцебиение, то и дело тело сковывала судорога, но эта боль отрезвляла Оксану. Разве может она пережить что-то более ужасное, чем то состояние в день нападения? Разве сравнится этот инопланетный заслон по силе своего воздействия с эмоциями, пережитыми при виде, открывающемся после указателя с табличкой «3 «А»?
