Момент своего сегодняшнего пробуждения постоянно всплывает в моем воспаленном рассудке. Странная дрожь охватывает с головы до кончиков пальцев на ногах, разливаясь тягучим жаром по всему моему телу и концентрируясь внизу живота. Вспоминая прикосновения к его гладкому и твёрдом торсу, меня бросает в жар. В огонь растления и разложения моей души, в котором я непременно буду гореть, если продолжу думать в этом направлении. А подушечки пальцев правой руки, которыми я дотрагивалась до кожи сидящего рядом мужчины, начинают покалывать, словно я снова чувствую его плоть. Дыхание перехватывает, а сознание замирает в надежде чего-то яркого, особенного и желанного. Чего?
Яростно сжимаю ладони в кулаки, прогоняя ощущения парестезии. Поерзав на сидении, раздражённо тряхнула головой, словно пытаясь вытрясти все непотребные мысли. И со злостью уставилась на причину моих душевных… и телесных терзаний.
Мистер Невозмутимость, как и всегда, расслабленно держал руль в своих сильных и красивых руках, сосредотачивая свое внимание на дороге. Поймала, себя на том, что снова любуюсь ладонями мужчины с набухшими и чуть выпуклыми венами. Чертыхнувшись, отругала себя за отсутствие силы воли и стойкости духа.
Что это такое? Сначала Евгений. Теперь он. Я раньше никогда не замечала за собой склонности к любвеобильности. С Женей, конечно, все было по другому. Но ведь было. А Максим… Нет, так нельзя. Даже не думай. Не смей. Сначала один брат, потом другой… Фуууу, от самой себя тошно. Как можно быть такой непостоянной?
— Поделишься? — врывается в сознание голос виновника моих тревожных умозаключений.
Сморгнув несколько раз, я уставилась в карие глаза. Такие внимательные, сосредоточенные, умные и очень глубокие. Они затягивают и гипнотизируют. Не хочется ни говорить, ни слушать. Только бы не прерывать это соприкосновение зрительных ощущений.
Красив как черт! Чтоб его.
Так, мне срочно надо домой. От греха подальше…
Поспешно отвела глаза, понимая, что сижу и разглядываю его, как восхищенная дура. Надеюсь, хоть рот не открыла и слюной не капала. Осмотрелась по сторонам, отмечая, что мы приехали к моему подъезду. Интересно, как давно?
— Извини! Я задумалась, — опуская глаза и разглядывая свои руки на коленях, меня начинает бить нервная дрожь.
— Скажи мне.
Блин, мне как то не хорошо. Это от волнения. Ещё этот голос его такой пронзительный, тихий и требовательный, который мешает эффективно соображать. Теперь меня не только потряхивает, но ещё и подташнивает. Надо срочно вернуть трезвость ума и душевное спокойствие. Вскинув быстрый взгляд на него, пробормотала:
