— Лучше? — Аделина удивленно посмотрела на папу, потом на Гелю и, наконец, на меня. — Почему?
— Арсений, ты с ума сошел? — возмутилась бабушка. — Дочку родную решил на деньги обменять?
— Кира Андреевна, вы лучше помолчите и подумайте о своем здоровье и цветочном магазине. О том, где жить будете, когда вот это все у вас отберут!
Настроение у папы явно улучшилось, он уже не был таким красным, как тогда, когда мы только пришли. Он уселся в кресло напротив камина и, довольно вытянув длинные ноги, с удовольствием начал объяснять, почему я — лучший вариант, чем Аделина.
— Аракчеевы — снобы, их покойный папаша вообще говорил, что они какие-то потомки графов или баронов. Врал, конечно, но не суть. Эта семья очень патриархальна, им не нужны скандалы и хайп, Аделина. Жена должна дома сидеть, мужа ждать, а не шляться с подружками по вечеринкам, залипать в «Инстаграме» и губы надувать.
— Бред какой-то, — фыркнула сестра и сочувственно посмотрела на меня. — В самом деле Средневековье.
— Кора действительно лучше подходит. — Геля внимательно посмотрела на дочь, и та опустила глаза. — Мягкая, наивная, с цветами разговаривает больше, чем с людьми.
— И никаких пацанов с расстегнутой ширинкой, Аделина! — злорадно вставил папа.
Сестра вспыхнула, поправила волосы, но промолчала. Я впервые увидела ее с новой прической — короткое каре и фиолетовые пряди на затылке. Очень эффектно.
— Папа, а что это за сделка такая? Почему нельзя как-то по-другому договориться? У тебя правда все могут отобрать?
Он изумленно посмотрел на меня. Наверное, удивился, что я такие вопросы задаю, но ведь раньше и он не требовал от меня замужества!
— Ты все равно ничего не поймешь, Кора! — Папа снова начал раздражаться. — Прими как данность. Геля, займись ею завтра.
Он поднялся с кресла, его жена тут же засуетилась, Ада уже с кем-то чатилась в телефоне. Все происходящее казалось каким-то дурным сном. Бабушка беспомощно смотрела на меня, в ее глазах стояли слезы. Эта боль неожиданно придала мне силы.
— Это неправильно, слышишь? И я не стану ни с кем знакомиться!
Папа обернулся, на его худом лице застыло недовольство.
— Ты выйдешь замуж, Кора, если только Аракчеев сам от тебя не откажется. Это сделка, понимаешь? Никто не заставляет тебя любить этого парня, можешь даже не спать с ним, наследник нам необязателен. Просто соблюдай приличия, а я договорюсь, чтобы ты и дальше могла возиться со своими цветочками. Все останутся довольными. Разговор окончен. Можете идти.
