Поцарапать, порезать, уколоть.
Я чувствовала, как с каждой секундой жажда отмщения за издевки и нервотрепку растет. Но ведь всё можно будет спихнуть на элементарную неуклюжесть после тяжелых ранений и потери памяти.
Поцарапать, порезать, уколоть.
Еще никогда мое сердце не колотилось так часто. Как бешеное, оно так и норовило выпрыгнуть из груди. Захотелось кричать и хохотать. Захотелось залиться истерическим смехом, вспоминая тщетные попытки получить желтый пояс по карате. Желтый пояс! Вы серьезно? Видел бы ты, мой дорогой тренер, как я управляюсь с мечом. Как предугадываю каждый новый удар, как руки сами тянутся отразить очередную атаку и как успешно у меня всё это получается. Какая учеба? Какие тренировки?
Поцарапать, порезать, уколоть!
Ловко увернувшись от лезвия братского Соуля, решила свершить задуманное и будь что будет. Совсем не больно. Может быть. У меня наконец-то появилась возможность проявить себя, и я не упущу ее. Первую такую. Но, уверена, не единственную.
Подгадала момент, когда шея Хёна оказалась в наибольшей опасности и близости от лезвия моего собственного меча, прищурилась, прикусила губ. Даже дыхание задержала для лучшей концентрации. Еще чуть-чуть, совсем чуть-чуть…
– Ха! – резко выдохнула, сжав рукоять до побелевших костяшек.
А дальше всё произошло, словно в замедленной съемке. Высокая деревянная подошва сандалий заскользила по песку. Вот это недоразумение мое новое тело предугадать не сумело. Так я и шлепнулась на спину с размаху. Воздух со свистом вырвался из горящих легких, руки разжались, и простой меч приземлился на землю подле меня, жалобно звякнув. В то же время острие Соуля Подбородка уткнулось в мое горло. В ту же царапину, что оставил на мне не так давно.
– Серьезно? – нисколько не запыхавшись, поинтересовался парень, замерев надо мной каменной статуей. – Да ты не только память потеряла. Ты утратила мозг целиком.
– Сестренка Айлин! – птичкой вспорхнул младший из братьев и в несколько прыжков достиг места моего сокрушительного поражения. – Ты как? Плохо себя чувствуешь? Ногу подвернула?
– Ничего она не подвернула, – скучающим тоном ответил ему средний, не отводя пронзительного взгляда от моего лица. – Просто… поскользнулась.
– Она перетрудилась, вот и поскользнулась! – вступился за меня Сюн, нахохлившись, как воробей на морозе. – Ей еще рано браться за меч. Дядюшка Ли поспешил! Ей же еще плохо! У нее голова кружится и вообще…
– Просто... поскользнулась, – повторил Подбородок, скривив губы в едкой усмешке. – Да, вероятно, поспешил. И голова у нее кружится тоже вполне возможно.
