Наконец, мне надоело.
– Дай я, – я вырвал зонт у неё из рук и выдохнул с облегчением.
Спустя пару метров я заметил, что у Анфисы промок рукав блузы и прилип к руке.
– Встань немного ближе.
– А?
Господи, и почему она такая глупая.
Я взял её за плечо и приблизил к себе.
– Возьми меня под локоть, так мы не промокнем.
– А… а можно?
– Что за глупый вопрос? Возьмись уже да пойдём.
Она кончиками пальцев ущипнула меня за рукав тонкой куртки. Её щека порой тёрлась о моё плечо.
Какая странная девчонка, господи. Скорей бы домой добраться.
Такой я её и запомнил.
Если бы она была менее милой и навязчивой, не предлагала бы без конца свою помощь, всем было бы лучше.
– На каком ты сроке?
– Девятая неделя идёт.
Какое-то время мы сидели молча. Я чувствовал на себе всю тяжесть её тела и медленно закипал. Чувства перекрывали друг друга в причудливом танце и сливались в дикий клубок, за конец которого я боялся потянуть.
– Тимур.
– Что, милая?
– Мне нехорошо. Можешь принести немного воды?
Отлично. Это мой шанс.
– Может, попьем сладкий чай? Слышал, что он помогает при тошноте. Как ты на это смотришь?
Анфиса ненадолго задумалась:
– Да, может помочь. Мне пойти с тобой?
Я без сопротивлений уложил её на диван и накрыл сорванным с кровати пледом.
– Лежи, лежи. Тазик принести?
– Да, пожалуйста.
Я сходил в ванную и поставил около дивана маленький салатовый тазик, а сам ушёл на кухню.
Почему, если Анфиса меня так бесит, я не могу остаться равнодушным к её доброму взгляду? Почему меня так трогает и волнует её существование?
В кухне я потрогал еле теплый чайник и включил его. Достал из навесного шкафчика две кружки с рисунками. Достал из косухи серебристый пакетик и положил рядом с сахарницей.
Как же она меня раздражает.
Каждым действием будто специально вызывает у меня приступы жалости.
Я взял пакетик в руки и долго и внимательно его разглядывал.
Закипел чайник. Я достал чайные пакетики из маленькой коробки, закинул их в кружки и залил кипятком. Себе доверху, Анфисе наполовину – разбавлю, чтобы кипятком не давилась. В прозрачном кувшине на подоконнике как раз отбрасывала блики чистая вода.
Когда её чай стал в меру горячим, я разорвал зубами податливую упаковку и наклонил в кружку.
Порошок быстро побежал в красноватую жидкость и вскоре резко остановился. Ядвига, кажется, говорила что половина пакетика нужна. Тогда отолью часть себе и добавлю кипятка.
Так и сделал. Попробовав на вкус, решил добавить Анфисе чуть больше сахара. Не то чтобы лекарство обладало каким-то вкусом, но мало ли.
