– Так что с заиканием? – она нежно погладила снова. Я замер, глядя на неё и жалея, что через стол будет неудобно целоваться.
– Годы тренировок.
– Но ведь, как я поняла, прошло около трёх лет с момента, как ты покинул родительский дом.
– Да, так и есть.
Она продолжала массировать ножкой мой налившийся кровью член, изредка покусывая нижнюю губу.
– У меня… плохие отношения с семьёй. Очень плохие. Тебе лучше не вникать.
Она чуть приподняла тонкие аккуратные бровки.
– Да? Почему же?
Одновременно ненавижу и обожаю, когда она изображает из себя дурочку. Сразу хочется опрокинуть её, заломив руки, и трахнуть так, чтобы дурь из головы вышла. Она же умная, и я это знаю. Зачем притворяться?
О да, мы оба знаем, что она чертовски умна. Умнее меня.
– Если я расскажу, что мне за это будет?
Ядвига улыбнулась лучшей улыбкой из своего арсенала, сощурив хитрые глаза, и лизнула губы.
– Увидишь.
Она убрала ногу, и мне захотелось выть. Эта женщина умеет держать в постоянном напряжении – рядом с ней не удаётся думать ни о чём, кроме секса.
Пустота в голове. Нервная служанка в углу. Ядвига, наслаждающая едой.
Невыносимо.
Я резко встал, сильным толчком отодвинув стул. Он упал на пол, разорвав тишину вокруг нас.
Она удивленно вскинула брови:
– Что с тобой?!
Я медленно подошёл к ней и опустился на одно колено.
– Хочешь знать о моём прошлом?
– Хочу. Что в этом такого? – поинтересовалась она, глядя сверху вниз.
Я встал за её спиной и зарылся лицом в её шевелюру, ища рукам успокоения на её теле. Она могла мне его дать – только она, и больше никто!
– Мой отец ненавидел меня, сколько я себя помню. Унижал, бил. И маму под себя подмял: поначалу она заступалась, но потом, с рождением Сашки…
Я махнул рукой и обнял её за плечи.
– Из-за заикания меня задирали одноклассники, учителя поднимали на смех.
Я замолчал, переводя дух. Не думал, что делиться прошлым будет так утомительно.
– Что было дальше? – в её голосе были то ли сочувствующие, то ли требовательные нотки.
– В старшей школе я запил. Домой приходил редко, чтобы не видеть его скользкую рожу. Мама страдала, но что я мог сделать?
Я нервно перебирал пальцами волосы Ядвиги.
– Отец мечтал отправить меня в армию, чтобы выбить придурь из головы. Но я всё ещё страшно заикался, и меня не взяли. Тогда отец пристроил меня в университет, который мне никуда не упёрся. Три года я учился из-под палки, бегал по модельным агентствам в попытках отыскать себя. И нашёл только здесь, рядом с тобой.
