Я потерял счёт времени. От кляпа болела челюсть, тело давно затекло, а они всё не могли угомониться: трахались, трахались и трахались мне назло.
Образ любимой красотки рушился на глазах. Передо мной извивалась в чужих руках мерзкая белобрысая шлюха. Я не люблю её, не люблю. Не могу любить после такого.
Наконец, они успокоились и отлипли друг от друга.
– Ты сегодня как с цепи сорвался, – она чмокнула бритоголового в тонкие губы и перелезла через него. Встав с кровати, она грациозно прошла мимо меня и раздвинула тяжёлые шторы.
Рассвет медленно стекал по её обнажённому телу. Она потянулась на цыпочках и настежь распахнула окно. Свежий холодный воздух уютно щекотал мне ноздри.
Она подошла ко мне и расстегнула ремешок на затылке. Красный кружок покинул мой рот, потянув за собой тонкую ниточку слюны.
– Сигарету? – как ни в чем не бывало поинтересовалась она.
Я кивнул, разминая челюсти. Ядвига освободила мои руки и беззаботно уселась в кресло напротив. Она была раскрасневшаяся и выглядела довольной. Одевшийся Сатанько заботливо накинул кимоно на её плечи и с каменным лицом встал рядом.
– Сатанько.
– Да, моя госпожа.
– Дай ему закурить. И мне тоже.
Он достал из кармана маленький золочёный портсигар и блестящую зажигалку. Застёжка едва слышно щёлкнула, и в мозолистых пальцах показались толстые тёмно-коричневые сигареты. Одну из них он вставил в мой рот и зажёг. Другую дал Ядвиге и потом прикурил от своей. Мне было противно смотреть на обоих.
– Что случилось? – как ни в чём не бывало спросила она, выпуская изо рта облако дыма.
Сатанько стоял за спинкой её кресла мрачной тенью в классической телохранительской стойке и нанизывал меня на свой свирепый взгляд.
– В принципе ничего особенного кроме того, что моя любимая блядь при мне дала себя выебать какому-то уроду.
Бритоголовый глухо зарычал, как животное, и медленно направился ко мне, но Яда остановила его одним движением руки.
– И как ощущения? – я пытался отыскать на дне её холодного взгляда хотя бы маленький осколок того тепла, что видел в коньячную ночь. Тогда она таяла в моих руках, разрывалась на тысячу кусочков от вожделения и кончала, кончала, кончала.
Я не мог найти ни намека на прошлое. Лишь безразличный колючий лёд впивался в моё отражение в подвижном хрусталике.
– Отвратительно.
Мне хотелось помыться. Прямо сейчас. Желательно снять кожу и кинуть в стиральную машину в деликатном режиме на пару часов.
Ядвига великодушно улыбнулась.
