Прикосновения девушки были нежными и приятными, а мазь оказала изумительно быстрое и сильное действие. Боль полностью прошла, и Александр вдруг понял, сколько сил уходило у него на обезболивание.
Он спросил:
– Вы ведь лисица, Лиза?
– Да, вы угадали, – подтвердила она.
– А вы можете здесь обернуться? Или тоже нет?
– Могу, это же не истинный облик, а просто вторая сущность, – улыбнулась Лиза и превратилась в лису. Неволшебники обычно думают, что для обращения в зверя нужно раздеваться, а после перевоплощения в человека ему понадобится одежда. На самом деле, это верно только для диких оборотней. А высшие раздеваются с помощью магии, а одежда прячется в ту самую магическую сумку, сопровождающую каждого волшебника. У высших оборотней этот навык отточен до совершенства. Так что даже поле, лишённое магии, этому действию не помеха.
Всё-таки странный зверь – лисица. То ли собака, то ли кошка. Александр погладил пушистую красавицу по спине, та издала какой-то странный звук – то ли тяфкание, то ли скрип. И он вдруг подумал, что вообще говоря, гладит девушку по обнаженной спине… Если бы это безобразие увидела Надежда, она бы давно превратила обоих в лягушек. Она ревнива. Как она? Как себя чувствует? В безопасности ли она? Ведь маг, называвшийся Темным повелителем, показывал Александру жену на больничной койке. Неужели она вправду заболела? Почему-то эта картинка не совпадала с интуитивным ощущением Александра, что у Надежды все хорошо. Интересно, это из-за поля, ослабляющего магию?
* * *
Янина скучала. Поначалу идея отправиться в больницу в облике матери, пришедшая ей в голову, казалась девушке авантюрой, приключением. Особенно с учётом того, что Надежда Ивановна была против – считала это слишком опасным. А сейчас Янина лежала на больничной койке под капельницей с физраствором и читала электронную книгу. В отдельной палате. И ничего не происходило! Никаких обещанных мамой злых колдунов, пытающихся ее убить. Да вообще ничего.
Из-за чужого облика даже с друзьями не пообщаться. Это могло бы провалить всю секретную миссию. Знакомиться же с беременными женщинами значительно старше ее самой Янине не хотелось. Она-то сама мало того, что не беременна, так и ещё девственница. Даже не целовалась ни разу, стыдно признаться. Короче, что говорить соседкам, непонятно. Гораздо проще внушить врачу-неволшебнице, что диагноз, написанный в истории болезни, верен. Всё-таки Янина – баба Яга, вошедшая в полную силу, хоть молодая и неопытная.
