- Кейт... - Звук его голоса, произносящего ее имя, подействовал на нее словно электрический разряд. Их губы слились, и Кейт почувствовала, как он ласкает кончиками пальцев ее соски.
Затем Ралф рывком развязал пояс халата и шагнул вперед. Теперь они стояли, тесно прижавшись друг к другу, окруженные складками мягкой материи. В этот момент у Кейт уже не оставалось сомнений в том, чем все может закончиться.
Но слабый отзвук тревоги пробился-таки сквозь нахлынувшие на нее волны восторга.
Если они проведут эту ночь, занимаясь любовью, ей будет гораздо тяжелее уехать отсюда завтра утром, зная, что скорее всего они больше никогда не встретятся.
Она не сомневалась, что Ралф будет по-прежнему настаивать на ее отъезде. Для него происходящее было лишь краткой интерлюдией удовольствия, почти не затрагивающей глубоких душевных струн. Но ее собственные струны так сильно натянуты, что могут порваться, когда назавтра она отправится домой, к своей обычной жизни, к своим мечтам, которым не суждено осуществиться.
Ралф уловил ее колебания.
- В чем дело, Кейт? Ты не уверена в своих чувствах?
- Нет, не это. - Если она и была в чем-то уверена, то именно в своих чувствах.
Ралф начал перебирать пальцами ее волосы, отчего по всему телу женщины пробежала дрожь желания.
- Я знаю, что ты хочешь меня.
- Да. - В этом не было никаких сомнений. Кейт подтверждала это каждым своим движением, каждым вздохом.
- И ты хочешь знать, насколько я хочу тебя.
- Да. - Этого она тоже не могла отрицать. Ралф с нежностью взглянул на нее и, подняв на руки, понес к кровати. Он положил ее с такой осторожностью, словно она была бесконечно хрупкой.
- Тогда все будет хорошо. Я смогу доказать тебе это, обещаю. - И он опустился на нее, прильнув к ее губам глубоким, долгим поцелуем.
Ощущение тяжести его тела отозвалось вспышкой белого пламени в самых глубинах ее существа. Кейт начала отвечать на его поцелуи со всей силой освобожденной страсти, которую ей так долго приходилось сдерживать.
Она любила его. Ничто больше не имело значения - ни завтрашний день, ни та глубокая рана в сердце, которая будет ей нанесена.
Те несколько секунд, которые понадобились Ралфу, чтобы освободиться от одежды, показались ей часами. После обжигающих прикосновений Ралфа она почувствовала, что замерзает даже из-за столь недолгого его отсутствия. Боже милостивый! Если она с трудом может оставаться без него лишь несколько мгновений, то как проживет одна-одинешенька оставшуюся жизнь?
