Денис
Просыпаюсь в половине шестого. Вчера я завёл будильник на шесть – на час раньше, чем обычно, чтобы успеть заехать к Пашке. Но всё равно просыпаюсь до будильника. Вечером я с трудом уснул, всё думал о нём. Как он там? Вдруг ему больно? Вдруг ему плохо? А может он опять потерял сознание? Потом всю ночь мне снилась какая-то ерунда. То я дрался во сне, то целовался…
Наконец утро. Чего-то на скорую руку ем, принимаю душ. Пока бреюсь, успеваю два раза порезался. Плевать.
Одеваюсь по-быстрому и еду к нему.
Стою на светофоре и вспоминаю как поцеловал вчера Пашу. Я бы ни за что не решился, но, когда его лицо оказалось так близко, я просто не смог удержаться. Я так долго мечтал хотя бы прикоснуться к нему, и когда его губы оказались напротив моих, это было просто сильнее меня. Когда я целовал его, я ещё не был уверен, что он гей, поэтому быстро взял себя в руки и отстранился. Но мне показалось тогда, что он хотел ответить на этот поцелуй, что он хотел продолжения. А потом он потерял сознание. Я прям почувствовал себя антиподом принца из спящей красавицы. Принц поцеловал спящую красавицу – она проснулась. Я поцеловал эколога – он потерял сознание. Класс.
Подъезжаю к его дому, паркуюсь в до боли знаком дворе. Вспоминаю как он вчера попросил меня поцеловать его второй раз. Хорошо, что мне хватило сил отказаться. Иначе не знаю, чем бы это закончилось. Он был такой слабый. У меня сердце разрывалось от жалости. Как у этого урода – его бывшего – поднялась на него рука? Я бы никогда не смог его даже пальцем тронуть, что бы он мне ни сделал. А ведь вчера он подумал, что я его ударю. Он подумал, что я смогу ударить его. Глупый. Я улыбаюсь.
Иду к подъезду. Он дал мне вчера ключи от своей квартиры. Но у меня сложилось такое впечатление, что он вручил мне ключи от своего сердца. Ключи от квартиры я ему конечно верну. Ну а вот от сердца… ещё подумаю.
Захожу в подъезд, поднимаюсь на лифте, открываю ключом дверь. Слышу какие-то звуки в квартире.
– Эй, эколог, ты жив тут? – спрашиваю я и слышу, как стучит моё сердце.
Заглядываю в комнату, там никого нет.
– Ага. Я на кухне. Заходи, – отвечает Пашин голос.
Ничего, бодренько говорит. Жив, значит.
Разуваюсь и прохожу на кухню.
– Как ты? Ты в постели должен лежать.
– Нормально. Есть захотелось, вот и встал. Всё хорошо, голова не кружится.
Паша жуёт бутерброд с варёной колбасой и пьёт чай из вчерашней кружки. Ну да, кружку эту я запомнил. И пальцы его, как они эту кружку обнимали. И как мне хотелось, чтобы эти пальцы прикасались ко мне, а не к кружке, тоже запомнил.
