Ему не нужно разрешение: двери покоев открываются перед ним, как любые в замке. Или что это? Дворец, дом?..
— Ариана!
— Да, Повелитель.
— Почему Алессия настолько истощена? Ты не принесла ей завтрак?
— Это Милеана… — лепечет девушка.
— Простите, господин… она не притронулась к еде. И вчера тоже.
— И вы не сказали об этом?!
Служанки молчат. Мне становится жаль девушек. Заставляю себя открыть глаза. Я все еще в его руках. Как кукла.
— Это не их вина.
— Оставьте нас, — командует слугам. Я удивленно смотрю на него, а он подходит к тахте и аккуратно кладет меня на подушки.
— Рад, что вы очнулись. Теперь ответьте мне, к чему эта голодовка? Уморить себя — не лучшее решение проблемы.
— Это не мой выбор. Вы распорядились кормить меня воздухом. Подносы были пусты, — нахожу в себе силы заявить прямо в лицо.
Анрес поднимает брови.
— Что ж, я мог бы поспорить, но боюсь, вы слишком голодны, и вашего запала не хватит надолго. А меня, признаться честно, даже забавит дерзкий характер.
— Так, может быть, вы наконец накормите меня, Ваше Высочайшее Величество? — специально утрирую его статус. Наверное, я любительница пощекотать нервы себе и другим. Не могу прикусить язык и ждать милости.
Король оставляет колкость без ответа. Вместо этого, протягивает руку к моему лбу. Шарахаюсь от неожиданности.
— Позвольте. В этом нет ничего страшного.
— Разве вы можете меня касаться?
— Да. Я же король.
— Отлично. Значит, и я могу коснуться вас, — предоставляю ему свой лоб, и сама тянусь ладонью. Лицо правителя напрягается. Но он позволяет мне эту слабость.
С самого первого взгляда мне хотелось дотронуться до него. Узнать, насколько живой, теплый или холодный? От моего прикосновения прохладная кожа нагревается и начинает мерцать еще сильнее. В глазах что-то происходит, и я впервые замечаю, что его зрачки могут менять цвет. Сейчас они глубокого синего. Как море в солнечную погоду. Такие же красивые и манящие. А еще опасные и обманчивые. Момент, и начнется шторм.
— Довольно, — Анрес заставляет меня убрать руку. И сам отдергивает свою. Между нами возникает напряжение. Клянусь, я чувствую, как бьется его сердце! Очень-очень быстро.
— Значит, у вас оно есть...
— Так вы мечтали об этом?
Не сразу понимаю, о чем говорит и как его сердце связано с тем, о чем я мечтала.
— Вовсе нет, не претендую на ваше сердце, — заливаюсь краской.
— Пеперони, — тянет, делая неправильное ударение.
— Чего?! — поднимаю брови. На столе, около вазы с цветами стоит поднос. И на этот раз на нем огромная пицца. Около метра в диаметре. — Боже! Где вы нашли такую здоровую?! — только и могу спросить.
