Гамлет вновь садится за клавиатуру, на мониторе появляется окно с диалогом.
– Щас договорюсь, – говорит он, не переставая печатать.
– Ты в нужной компании, – приободряет кучерявый. – Чем-то этаким мы и зарабатываем на жизнь.
Кажется, ребятам все это приносит удовольствие. Это радует.
– Так, – толстяк внимательно смотрит на монитор, – все хорошо. – Записывает что-то на журнале. – Я пошел. – И снова торопится к выходу.
– Мы деньги перевели кому надо, – объясняет мне Горыныч. – Сейчас они ему наличку отдадут за минусом своей комиссии.
Меня все больше терзает тревога. Сердце словно собирается вырваться изнутри. По всему телу бегают муравьи. А за ними муравьеды. Боли и колики. Чешутся пальцы.
– Тебе надо успокоиться, – говорит кучерявый.
– Успокоишься тут.
– Нервами себе не поможешь.
– Как мне вернуть свою жизнь? – умоляюще спрашиваю я. – Как?.
– Чудо. Тебе нужно чудо. Нужно бороться до конца. Хотя… что ты сможешь сделать против тех, кто сделал это с тобой.
Я вдавливаюсь в кресло и закрываю глаза.
Что я могу? Что? Пока не знаю. Но я буду бороться до конца. Я верну себе мою жизнь. Верну Марину. Красотулечка моя. Как же я скучаю.
Гамлет входит в комнату с довольным видом.
– Пятьсот семьдесят косарей! – восклицает он и бросает деньги на стол.
– Этого хватит с горочкой, – кучерявый аккуратно собирает деньги в стопочку и протягивает мне. – Теперь слушай. Чтобы ты понимал всю картину. Первый вариант, на который мы изначально рассчитывали, не сработал. Мы и сейчас можем заказать тебе новый паспорт на твое же имя. С твоим фото. Но ты не сможешь так вернуть свою жизнь. Ею уже кто-то живет. Нельзя просто его устранить и снова стать прежним Павлом Косиновым.
– Устранить? – уточняю я. – Это как? Убить, что ли?
– Не знаю. Это твои думки.
– И даже если делать это, – вступает Гамлет, – дальше нужно разбудить жену. Или выходить на влиятельных близких людей, которые помогут. И это нужно сделать как можно быстрее. Может, день, ну, два, но не больше. Иначе потом все вернется к ситуации сегодняшнего дня. И что будет тогда с тобой, я не возьмусь прогнозировать.
– Да, поэтому так делать не стоит, – подытоживает Горыныч. – Введем тебя в свет под новым именем. Времени будет много. Шансов, что они тебя найдут, уже будет намного меньше.
– Я понял, – уверенно говорю я. – Давайте делать.
– Отлично, – улыбается толстяк. – Работаем.
– Как бы ты хотел, чтобы тебя звали?
– Не знаю… А Павел нельзя оставить?
– Не рекомендовал бы.
