Остальным, менее благородным погибшим Де Тюри смог также придать особый смысл – их черепа и кости стали раскладывать в виде узоров, аккуратных рядов и крестов, создавая самые настоящие нагромождения костей, ведь судьбы всех мертвецов в этом месте, так или иначе, в итоге слились в единую, а значит и отдельное внимание к каждому из них – лишнее.
Эриху фон Дерихт, в следствии упокоения более позднего, досталось место на отдельной каменной полке, выдолбленной у центральной колонны безо всякого на то разрешения основателя Оссуария. Элиза нерешительно стояла подле лестницы, боясь подойти ближе даже на шаг. Она была здесь далеко не единственный раз, но будто в первый ее окутал необъяснимый трепет предвосхищения. Громко выдохнув старушка приказала Шнобелю сидеть, а сама, овладев мыслями, неторопливо подошла к нужной ей полке, встав прямо напротив пыльных останков. Элиза осторожно потянулась к покрывшемуся паутиной черепу, взяла его в дрожащие руки и аккуратно, боясь случайно повредить, подула, подняв в воздух мутную завесу. Ослепившись налетом времени в глазах заслезилось, и на фоне накатившей усталости – Элиза облокотившись о колонну, медленно сползла вниз. Сидя в обнимку с черепом, нежно прижатым к груди, после ужасного дня, бесконечного бега и суеты – закаленная жизнью старушка не выдержала и горько заплакала. Они были тем, что я есть, и я буду тем, что они есть. Медлить было нельзя и мгновения слабины проявились пятым колесом телеги – понимая это, Элиза стоически заставила взять себя в руки и начала ритуал для призыва призрака деда.
Продолжая сидеть, опершись спиной о колонну Оссуария, она положила череп на каменный пол – чтобы призвать дух из Мира Призраков в Мир Живых необходимо было иметь вещь, которая принадлежала бы умершему в прошлом. В ее случае предметом оказался золотой перстень с гербом Беллуно, неизменно носимый дедом с гордостью и честью. Лиза положила его рядом с черепом, переплела пальцы, образуя крепкий замок и начала энергично нашептывать: «Пойди из земли твоей, от родства твоего и из дома отца твоего, в землю, которую я укажу тебе. Призывая тебя из тьмы в чудный свой свет». Не прошло и минуты как в воздухе, без излишней помпезности или загадочности начали проступать очертания фигуры, уже через мгновение превратившиеся в полноценного, считающегося со всеми законами света и тени – человека.
– Привет, деда. – такая глупая и простая фраза – единственное, что нашлось у измученной Элизы в этот момент.
