Лиза была умной девочкой. Она замедлила шаг и крепко сжала Колькину руку.
– Подожди, а ты уверен, что тебе это не послышалось?
Колька с раздражением посмотрел на нее.
– Ну конечно, уверен! Я же не глухой. Идем скорее!
– Нет, подожди, – девочка не сдвинулась с места. – Я вот, например, тоже слышала крики, пока шла сюда. Это всё ветер – воет так, что поневоле всякая жуть причудится.
– Да нет же! – горячо возразил Колька. – Там точно кто-то кричал!
– Слушай, нет, слушай… – Лиза затихла и навострила уши. – Это ветер. Он везде сейчас так воет. А ты… – она недовольно поджала пухленькие губы. – Посмотри на себя – у тебя даже веснушки на щеках побледнели. Идем скорее в тепло.
Поглядывая в сторону леса, Колька нерешительно замялся. Если хорошенько прислушаться – действительно ничего не слышно. Да и холод пробирает так, что он скоро совсем перестанет чувствовать кончики пальцев. А может, и правда ветер?..
Уговорами, а также обещанием угостить его вкусным малиновым вареньем, Лиза убедила Кольку оставить глупую затею и вместо бестолкового бродяжничества по улицам лучше пойти к ним в гости на чай.
Девочка впустила Кольку под свой зонт, и они вместе помчались по улице. Вой ветра уже не казался Кольке злым и жестоким – дети прижались друг к дружке и, весело смеясь, побежали по кроваво-красным, грязным лужам.
Холодный октябрьский вечер. В самом дальнем углу бара сидят двое. Посетителей в баре немного, меньше, чем когда-либо. Двое взрослых мужчин, склонившись над рюмками, вяло переговариваются.
– Знаешь, Борь, устал я что-то. От всего устал, – сказал один из них.
Как бы в подтверждение своих слов мужчина тяжко вздохнул, пригладил колкую щетину на щеках и хмуро посмотрел в окно.
– Шлюхи уже не прельщают. Денег вот куры не клюют, а радости все равно нет.
Борька заливисто хохотнул, качая преждевременно полысевшей головой.
– Да-а, вас, буржуев, хрен поймешь. Вот что тебе еще от этой жизни надо? – он почти вплотную приблизил к другу свое полное красное лицо. – Жена – красавица, ноги от ушей, раз, – он начал загибать пальцы, – бабла немерено – это два; везде тебе двери открыты, все тебя в городе уважают – три…
– Красив, молод и обаятелен – четыре, – подхватил Вадик.
– Не-е. Четыре – это то, что у тебя есть такой зашибенный кореш.
Вадик усмехнулся.
– Это ты про себя что ли?
– А много у тебя еще таких, как я?
Вадик призадумался, потом серьезно ответил:
– Нет, ты один такой на свете.
Боря сарказм распознал, за что Вадя и получил легкий дружественный удар по плечу.
