Снова добродушный человек. И опять осторожный. Затем вновь тот, у которого дубинка болталась свободно.
Джон Стар ждал в течение часа, растянувшись на нарах, с мрачным выражением на лице, машинально выдергивая нитки из одеяла, и шанс представился. Каждое движение он продумал и прогнал у себя в голове. Он приготовился. Тренированное тело двигалось с легкостью и быстротой. Он беззвучно прыгнул, когда дубинка качнулась. Рука проскользнула между прутьями решетки. Сильные пальцы сомкнулись вокруг дерева. Он прижал колено и плечо к решетке, рука пошла назад. Все это произошло еще до того, как стражник смог повернуть голову. Кожаный темляк на запястье притянул его к решетке камеры, череп ударился о прутья. Он тихо упал. Джон Стар снял темляк с его обессилевшей руки и прошептал:
- Джей, дубинка у меня.
- Я надеялся, что тебе удастся,- тихо и быстро прошептал Джей Калам из камеры справа от него.- Будь любезен, передай ее Жилю.
- Сюда, дружище.- Слева послышалось жуткое сопение.- Побыстрей, во имя жизни!
Он сунул дубинку за решетку и почувствовал, как пальцы Жиля Хабибулы схватились за нее.
- Мне обыскать стражника? - прошептал он.
- У него нет ключей,- сказал Джей Калам.- Они знали, что это могло случиться. Надо положиться на Жиля.
- Мой отец был изобретателем замков,- послышалось сопение из камеры слева.- Мне было знамение свыше. Жиль Хабибула не всегда был старым увечным солдатом Легиона. В свои лучшие годы...- Голос затих. Джон Стар взял себя в руки и стал молча ждать. Больше ничего не оставалось делать. В соседней камере Жиль Хабибула занимался делом. Ясно слышалось его тяжелое дыхание. Время от времени Джон Стар слышал жуткое бормотание:
- Смертельные минуты!.. Эта проклятая, проволока!.. Во имя жизни!.. О, бедный старый Жиль!
- Поторопись, Жиль - подал голос Хал Самду из камеры позади.- Поторопись.
Слышны были тихие лязгающие звуки.
- У нас еще пять минут.- Голос Джея Калама был тих.- Потом стражник должен доложить.
Часовой застонал. Джон Стар молча отправил его в беспамятство при помощи приема, которому научился в Академии,- одного короткого удара ребром ладони.
Дверь распахнулась. Он вышел к Хилю Хабибуле. Приземистое и массивное тело старого легионера, казалось, дрожало от возбуждения, однако толстые руки были необычно уверенны и тверды, хотя он лихорадочно возился с дверью Джея Калама, вскрывая ее с помощью куска проволоки, изогнутой, зеленой, из оплетки дубинки.
