– Не делай этого, о Марко, сын мой! – донья Каталина бросилась к ногам Марко. Стоя в проеме двери, она слышала весь разговор. При последних словах Марко, она не выдержала.
– Я только что обрела тебя! Я умру, если снова потеряю тебя! Пощади меня и твоего отца. Мы искали тебя по всему свету все эти бесконечные двадцать лет.
– Что, вы, сеньора. Встаньте. Не надо падать. – Марко вскочил на ноги и склонился над женщиной, пытаясь поднять ее с колен.
– Марко, послушай, мы тебе не враги. Мы страдали без тебя. Бог, свидетель, как мы искали тебя. Как я молилась день и ночь, чтобы Святая дева Мария вернула нам тебя. Не уходи. Останься с нами. И ты, Лаура, останься, прошу. Мы что-нибудь придумаем. Дон Хосе будет говорить с королем, будет упрашивать его дать разрешение на ваш брак. Он сам сказал мне это сегодня.
– Не плачьте, сеньора. Не надо. Я должен поговорить с доном Хосе Викторио де Васкесом. Мне очень надо знать, почему Хосе Сантос так хочет его убить. Этот вопрос мучает меня столько, сколько я себя помню.
Лаура подошла к донье Каталине, помогла ей подняться на ноги и сесть в кресло. Принесла фужер с вином:
– Выпейте, сеньора, вам надо успокоиться. Не обижайтесь на Марко. Он никогда не знал материнской любви и не умеет быть вежливым. В нашей жизни было очень мало добрых и совсем не было любящих отношений. Только мы с ним вдвоем всегда были друг у друга. Но мы с ним всегда были только братом и сестрой. Он защищал меня, я о нем заботилась. Вот и все. А весь остальной мир, за исключением трех человек, очень жесток и безжалостен к нам. Поймите. Должно пройти время, он поймет и откроет вам свое сердце. Потому что Марко очень добрый и заботливый.
Донья Каталина кивала головой, вытирая платочком слезы. Она не могла понять, как ее сын может не ответить на святую материнскую любовь. Ведь они нашли друг друга. А он холоден, словно чужой посторонний человек.
Марко опять сел на кровать и накрыл голые ноги одеялом.
– Сеньора, нельзя ли приказать, чтобы нам вернули одежду? – Марко хмуро смотрел на свою мать, совершенно не зная, как себя вести рядом с чужой плачущей женщиной. То, что эта богато одетая дама, на самом деле может быть его родной матерью, никак не укладывалось в голове. Пока что, он понял только одно. Он и Лаура не родные брат и сестра. Но и к этой мысли надо было привыкнуть.
Донья Каталина встала, молча, взяла под руку Лауру и вместе с ней вышла из комнаты. Через несколько минут два лакея принесли новую одежду и помогли Марко облачиться в дорогой шелковый костюм.
