– Эй! Можно? – Фил осторожно приоткрыл дверь, вошёл и на мгновение остолбенел.
И было от чего. Из целого тут остались только моя сумка и чемодан, сиротливо стоящие в углу. Видимо принесённые сюда кем-то заботливым, пока мы спускались в подземелье.
– Мне нужна новая комната, – невозмутимо сообщила ему, сидя на полу со щенком на руках. Николас окончательно признал во мне хозяйку.
– Нужна, значит, – озадаченно подтвердил Филип, рассматривая перекошенную и сдвинутую к окну кровать.
– Нужна, – улыбнулась и поднялась на ноги. – Пойдём к твоему клану? Кстати, когда ты наденешь ошейник? А то я уже здесь.
– После встречи со стаей, – сообщил Фил. – Сначала надо удостовериться, что они имеют понятие кто ты. И дать понять, что ты неприкосновенна.
– Логично, – хмыкнула. – С ошейником это будет сложновато провернуть.
– Ты обращалась? – неожиданно выпалил мужчина.
– Нет, конечно, – скептически и с иронией посмотрела на него. – Мне просто нравится громить спальни. Это так весело.
Это он даже ответом не удостоил, галантно открывая дверь. Моя эксцентричность начинает приедаться? Ой, беда! Первым выбежал отпущенный на свободу Николас. Скорее пронёсся мимо, чем степенно вышел.
– Не волнуйся за него. За ним присмотрят. – Филип проводил взглядом лабрадора. – А что касается тебя…. Я хочу, чтобы ты чувствовала себя здесь как дома. Хочу, чтобы ты стала тут счастлива.
– Понятно, буду иметь в виду, – хмыкнула в ответ.
Лукиан же резко схватил меня и прижал к стене, нависая сверху вниз.
– Ты моя пара, Джоди. И это наш с тобой дом!
Инстинкты и волчица сходили с ума от его собственнических замашек. Мой! Наш! Но я себя одёрнула. Наверное, любая другая на моём месте растеклась бы в лужу от подобного обращения. Но мы не абы кто! Мы альфа!
– Это временное явление, малыш Лукиан, – заметила с насмешкой, заглядывая в жёлтые глаза.
– Думай, что хочешь, крошка Рицонни. Но я рад, что ты тут и что имею возможность представить тебя нашему клану.
– Наш дом, наш клан, наш щенок, – хмыкнула. – Ты слишком торопишь события, волк.
– Просто хочу, чтобы ты, наконец, поняла, что принадлежишь мне, Джоди, – медленно, почти мурлыча как самый настоящий кот, произнёс Фил. – А сейчас я тебя поцелую!
У меня была возможность уклониться от неумолимо наклоняющегося мужчины, но решила этого не делать. С замирающим сердцем приоткрыла губы, позволяя Филипу приникнуть ко мне. Словно почуяв добычу и ощутив мою необычную податливость, он зарычал, вжимая меня в себя и нагло хозяйничая языком.
