Поуп перехватил ее зависшую в воздухе руку и притянул к себе. Поцелуй вышел неловким и коротким. Мелоди зажмурилась, чтобы вконец не расклеиться. Все катилось в бездну. Вся ее четко выстроенная бессмысленная жизнь обретала цель за секунду до взрыва.
– На борт! Живо! – услыхала она.
Это кричали люди Андвуда.
Следом раздались скрип колес и искаженный громкоговорителем голос.
Полицейские уже были здесь. Поуп первым увидел людей в синей форме, занявших оборонительные позиции за распахнутыми дверьми. Они держали его под прицелом, готовые выстрелить в любом момент. Мелоди словно окатило ледяной волной, но она не успела предпринять что-либо.
Она не успела даже обернуться, чтобы посмотреть на коллег. Поуп, держа одну руку на плече Мелоди, опередил ее. Он оттолкнул женщину в сторону, нацелив пушку, все еще сжатую в другой руке, на полицейских. Со стороны все выглядело именно так, как он мог себе представить – все это время женщина была у него под прицелом – но сейчас, открывшись и наставив оружие на противника, пусть и превосходившего числом, он угрожал.
И копы, следуя инструкции, открыли огонь.
Пули, одна за другой, прошили грудь и живот. Каким-то сторонним зрением Поуп мог видеть, как они словно в замедленной съемке исчезают в его теле, оставляя оплавленные дыры, быстро заполняемые темной венозной кровью. Он истекал ею, все еще стоя на корабельной набережной. В его нутре горело так, словно там разорвался снаряд и все пылает огнем. В далеком детстве Поуп ломал ногу, неудачно спустившись на велосипеде по переходам второго уровня, и та боль показалась ему комариным укусом по сравнению с нынешней.
Люди Барри Андвуда покинули причал, скрывшись на борту судна, но он не мог этого видеть. «Атлантида», единственный шанс на спасение, отшвартовывалась от берега. Зато он мог видеть Мелоди, распростертую на бетонном покрытии причала и зажавшую уши руками. Она смотрела вниз, лицо скрыто от глаз, но по ее позе и отсутствию крови на одежде, Поуп понял – не ранена. Он мог лишь надеяться, что спас ее от лишних вопросов и обвинений.
Услыхав стук металла, мужчина с удивлением обнаружил, что больше не держит пистолет в руке. Он успел нажать на курок, прежде чем началась стрельба, но намеренно промазал. Ноги, существовавшие теперь будто отдельно от мозга, представлялись негнущимися и ватными. Поднеся руку к лицу, Поуп втянул запах, вспоминая, как ему нравилось возиться с чисткой оружия на службе в армии и стрелять по мишеням. Пахло порохом и огнем.
