Ещё до того как они вышли на террасу заднего двора, я уже взламывал дверь комнаты для инвентаря с нужной стороны дома. Не понадобилось много времени чтобы очутиться на заднем фасаде здания. Спускаться всегда легче чем забираться. Три раза ухватиться и я снова на земле. Под открытым небом.
И в полной темноте.
Я быстро пересек освещенный окнами участок земли. Пробежал по хорошо подогнанному друг к другу камню здешних тропок к живой, высокой изгороди. Она тянулась вдоль всех дорожек заднего двора. С легким шуршанием пролез снизу через неё и очутился около четырех скамеек, расположенных друг к другу кругом. Пробежал через них к противоположным кустам. Прополз вновь. Оказался в открытом, прямом, зеленом коридоре. Повезло что оказался осторожнее чем в первый раз – всего в нескольких шагах от меня две барышни прошли мимо, живо что-то обсуждая. Даже не дожидаясь их отхода, я снова изобразил червя, и снова очутился в таком же полукруге как в самом начале. Только теперь в середине стояло дерево. Толстый, старый дуб. Резво на него взобравшись, я скрылся в его кронах и осмотрелся.
Дом стоял передо мной. Справа я заметил свою сладкую пару. Она шла по прямой дорожке, никуда не сворачивала. По пути их следования через каждый десяток шагов стоял столб с огоньком. Эти пучки света меня настораживали – уж больно хорошо они освещали пространство вокруг себя. Оценив обстановку слева, едва не присвистнул, увидев что там почти не было людей. Только в самом дальнем, темном углу мужчина прижал женщину в угол и делал с ней какие-то непотребства под её хихиканья. Я снова обратил взор на свою цель.
Шла пара медленно. Ближайший аристократ на прогулке был в десятках, а то и больше шагов от них. Вот женщина вместе с мужчиной повернула куда-то правее. Понимая, что ничего легче не становится, пришлось слезать со своей точки осмотра и торопится за ними. Благо это оказалось легче, чем я думал. Пробегать по каменным дорожкам удобнее чем ползать под кустами. Хотя последнее сделать всё-таки пришлось. Здесь ведь гуляли аристократы. Но подвыпившие люди мало отличаются от больного скота, к которому так легко незаметно подойти.
Безветренная ночь наполнялась едва слышимой мелодией из открытых окон банкетного зала. Каменная дорожка вела куда-то в полутьму, под кроны деревьев, докуда свет огней столбов добирался уже совсем слабым. Тьма скрывала детали, но не силуэты. Живая изгородь, вдоль почти не видной тропы, с расстоянием становилась черной кладкой. А в конце их – перепутье около массивной, высокой ограды. Она возвышалась над всем парком, указывая границу владения хозяина этого дома.
