В комнате к чему-то подготавливались. Она была совсем небольшая – по людским меркам двенадцать на пятнадцать локтей. Прямо напротив входа стояло какое-то странное кресло, на который посадили девушку и закрепили её запястья на ремешки. Когда большая туша промелькнула передо мной, я пригляделся, чтобы узнать что он делает. В руках он что-то держал. Подошел к столу, положил на него маленький мешочек. Я заметил, что рядом стояло множество колбочек. Принюхался. Знакомый, пряный аромат. Будто из борделя. Возбудителем пахнет. Понимая, чем это всё может обернуться, я посмел слегка приоткрыть дверь. Как и ожидалось – девушка никак не отреагировала. Она смотрела строго вниз, на свои колени, медленно дышала. Прямо рядом с дверью стоял стол – под него я то и прошмыгнул, пока хряк чем-то занимался.
Я только было остановился, как он в ужасе вскрикнул. Молниеносно посмотрев в его сторону, я его чуть не убил. Оказывается, он что-то попутал и потому громко поделился своими мыслями с той, кто, по его мнению, здесь только и был. Он смахнул с руки какой то порошок, размешал какую-то бадягу в стакане, и медленно понес сомнительное содержимое девушке. Пока он занимался своим делом, я осмотрел помещение.
По обе стороны, слева и справа, шкафы. До самого потолка – плохо. Прямо передо мной стол – тот самый, на котором смотритель что-то делал. На стене, прямо над ним, железная, маленькая дверца. На сейф не похоже, замка нет. Если судить по кухонным приборам рядом с ней, то возможно оттуда идет еда всем заключенным по другую сторону стены позади меня. А значит я, маленький и вертлявый гоблин, вполне смогу спустится вниз именно отсюда. Или дальше пойти, хотя такое было не желательно.
Я посмотрел на мужика. Он сейчас загораживал вид на девушку, но было понятно что его крепкая лапа открыла челюсть жертве, вливая содержимое чашки ей в глотку. При этом говоря весьма успокаивающим голосом, что будто она молодец, все хорошо и вообще жизнь прекрасна. Проще говоря, сейчас девушке ломают психику. Перевоспитывают. Такое я видал второй раз. В первый было в трущобах, с одной замужней женщиной, в бандитском логове. Никакой хорошей концовки для жертв нет. Потому что в конце им все равно как жить.
Теперь нужно было придумать как проверить теорию о том, что та прекрасная, грубо сделанная дверца в стене именно то, о чем я подумал. Комната маленькая, значит нужно убирать хряка из игры. Девчонку можно оставить – сейчас она будет в состоянии эйфории и легкой внушаемости, потому будет вообще не в состоянии соображать. Никаких мыслей кроме обычного убийства мужика у меня не приходило, поэтому я решил ждать. И моё терпение вознаградилось очень быстро.
