***
…а потом прыгнула в точечный портал, мгновенно настроившись на кровь отца, и уже через мгновенье оказалась в его объятиях. А ещё через одно выходила через грань на Эотеру, где по кристальной площадке металась мама.
— Доченька! Ох, ну слава всему сущему! — моя драгоценная мамуля бросилась ко мне и заключила в объятья. — Я как натянутая пружина была все эти дни! — посетовала она, гладя меня по голове. — Как увидела твоего десницу, как поняла, что ты меня обманула и работаешь сама, так и перестала ночами спать!
— Почему? Я же тебе каждый день рассказывала, что все хорошо, мам, — упрекнула и поцеловала её в щёку.
— Далия, давай не здесь, — отстранилась она и серьёзно посмотрела мне в глаза. — Поговорим дома. Закроемся у меня в кабинете в Грезах, и ты мне всё-всё расскажешь без утайки. И не бойся. Если что, ребёночка воспитаем, и никто не посмотрит на него косо.
— Какого ребёночка? — сначала не поняла я. — О, мама, ты беременна? Поздравляю!
Правда, опять не очень понятно, почему на моего брата или сестру кто-то посмотрит косо, и почему я должна этого бояться. Нахмурилась, пытаясь вычислить, что я не так понимаю.
— Так. Уходим. Все дома, — грозно приказал отец. А потом выговорил и Хранителю, которого, кстати, было не слышно и не видно: — Я надеюсь, ты понимаешь, почему в ближайшее время Далию не увидишь и никакой подпитки не получишь ни от неё, ни от меня.
И это был не вопрос! Бедный, бедненький Хранитель! Как же они не понимают, что он не человек? Он не может мыслить человеческими мерками. И вообще, что за паника? Со мной всё в порядке, если не считать, что сейчас я хочу горько порыдать из-за расставания с Эймундом.
Нет! Так дело не пойдёт. Как это я не буду приходить к Граням? А как я буду следить да тем, что мой десница делает?
Решительно утерла слезы.
— Да. Идемте домой. Я страшно соскучилась, и нам необходимо поговорить.
— Вот, я так и знала! — заключила мама и сделала большие глаза, посмотрев на папу.
— Без паники, Элла. Держи себя в руках. Помни, о чем мы договаривались.
Непонятно поговорили о чем-то своем родители и потянули меня к выходу из-за завесы.
— Не ври мне, Дали! Я видела вас на пикнике, — заявила мама, выслушав мой покаянный рассказ о том, как мне пришлось работать у Эймунда женой. — Этот десница от тебя не отходил ни на шаг! А вёл себя так, будто ты самое ценное, что у него есть! А потом вы уплыли в кусты, и вас долго не было!
Было обидно слушать от неё обвинения не понятно в чём.
