Я знала. Малина недавно начала живо интересоваться отсутствием отца. Спрашивала, где он, почему его зовут как дедушку Давидом — это она как раз узнала о том, что она Малина Давидовна, — и знает ли папа о ней. Пока мне удавалось тему заминать, но, видимо, Лина эти вопросы не только мне задавала. Как же некстати!
— Я хорошая мать и не даю повода обвинять себя в распущенности! Тебе не в чем меня упрекать! — не выдержала наезда и повысила голос.
— Это потому что сейчас я принимаю меры, и ты боишься оступиться! Потому что я слежу за тобой.
Отца было не переубедить, он поставил на мне клеймо ещё пять лет назад и, что бы я ни делала, что бы ни говорила — всё пропускал мимо ушей.
— Неправда! Я бы смогла доказать, что это не так, если бы ты дал мне возможность уйти! — выпалила я и прикусила язык.
Ох, зря я… Ведь знала, что не стоит начинать этот разговор. Сейчас отца понесёт…
— Не дождёшься! Я не из тех, кто позволяет детишкам непотребства на заработанные родительским трудом деньги! — О, ну вот и началось… Прикрыла глаза, считая про себя до десяти и обратно. — Выйди замуж, дай моей внучке фамилию и отчество отца и тогда делай, что хочешь!
Наверняка опять нашёл какого-то удобного идиота. Сил нет! Какой это будет по счёту жених? Третий? Четвёртый?
— Я тебе не рабыня, и мы не в средние века живём! — огрызнулась зло и отчаянно.
— Ты дождёшься, Вероника, что я приму меры. Не зли меня! — только этого и ждал отец, чтобы перейти к любимой части наших споров — запугиванию.
Он не раз заявлял, что лишит меня материнских прав, удочерит Малину, а меня выгонит. Это было страшно, потому что от своего отца, с его связями, я могла ожидать чего угодно.
Поэтому в тот момент я прекратила спор и в слезах помчалась в свою комнату. По дороге я наткнулась на Динку, тогда-то она мне и озвучила свою гениальную идею.
— Опять? — едва разглядев мои слёзы, сестра обняла меня и утащила в свою комнату.
— Снова! Я больше не могу, Дин. Я заберу Лину и уйду, — жаловалась я, всхлипывая. — У меня есть в заначке двести тысяч, золото продам…
— Бред! — категорично отрезала сестра. — И на сколько вам их хватит? А потом что делать? Полы пойдешь мыть? Хотя о чем я? Их мыть тоже надо уметь.
Она говорила жестокие, но правильные вещи, которые действовали, как холодный душ. Но я ещё пыталась вяло возражать, хотя и понимала — истину говорит.
— Прекрати, Дина. У меня есть руки, ноги и голова. Я бы даже универ закончила, если бы не Малина…
