– Конечно, я вас подожду. Мне просто необходимо с вами поговорить. Обещаю, что буду вести себя прилично, вы увидите во мне «не мальчика, но мужа».
Лисовский ушел на свою встречу, а Макс тут же позвонил Андрею:
– Вот что, придется тебе идти к Истоминой без меня.
– Но…
– Никаких «но». Я занят. Ты меня убеждал, что ты умный и красивый, что ты просто в восторге от женщин зрелого возраста, что Истомина – твой идеал. Так что действуй. Я на тебя рассчитываю! Пока. До встречи. И… это… – Макс еле сдерживал смех, – ты не имеешь права включать ее в круг своих пассий. Только дело! И ничего больше!
И Макс отключился.
***
Они стояли перед дверью в офис Лисовского. Или это все-таки квартира, а не офис? Или это и офис, и квартира, как, например, у Макса? «Правда, масштаб не тот», – подумал Макс и ухмыльнулся. Миновали охрану, поднялись на второй этаж и открыли дверь в кабинет.
Дальнейшее Макс вспоминал с трудом. Ибо когда он зашел в кабинет (Лисовский пропустил его первым), он увидел Анечку. Ту самую Анечку, «мымру», у которой он с таким трудом вчера по телефону вымаливал встречу. Она поднялась, протянула руку, представилась. Потом, кажется, предложила им принести в кабинет кофе или чай. Макс попросил кофе. Нет, чай. Или все-таки кофе? «Ладно, когда принесет, увижу, что я попросил». Да, Анечка была в сером костюме (надо же, угадал!), и у Анечки были очки. На этом сходство с той, воображаемой им еще пару часов назад, Анечкой закончилось.
Это была женщина, о которой он мог только мечтать. Его женщина. Ему тридцать семь лет, один брак продлился почти пять лет и закончился как-то тихо, сам собой: выдохся, сдулся, как воздушный шарик. Ни он, ни Лена – бывшая жена – о расставании не жалели. И «остались друзьями», как принято говорить в таких случаях. Вот уже шесть лет он ходил в холостяках. Его это не смущало, но очень огорчало бабушку. И вот здесь и сейчас он увидел женщину, от взгляда на которую у него пошли мурашки по телу. Он даже мысленно выругался и заставил себя собраться. Она была далеко не красавица, ничего такого, что бросается в глаза. Лет тридцати. Да, приятная, да, изящная. Но таких приятных и изящных женщин можно встретить повсюду. Это была просто его женщина и этим все сказано. Интересно, а она замужем? И кто у нее муж? Потом он рассердился на себя: какая разница, кто у нее муж. Господи, о чем он думает! «Соберись, – отругал себя Макс, – ты на работе!»
Анечка принесла ему кофе, а своему шефу чай. Что-то к чаю. И прикрыла дверь. Лисовский, кажется, заметил его смущение.
