— Огонь моих чресел, — стоило нам только объявиться на пороге, раздалось странное приветствие. — Заноза в моем сердце…
Я ухмыльнулась от уха до уха, сунув руки в карманы штанов.
Вот люблю я все-таки этого чокнутого засранца. Хотя сейчас это чистый киношный плагиат!
— Сударь, охладите свое либидо, — насмешливо фыркнула, рассматривая развалившегося на диване друга экзотичной наружности. — Оно уже в кальян упирается.
Парень от души расхохотался, запрокидывая голову, являя белоснежные ровные зубы, на фоне которых резко выделялись длинноватые, покрытые блестящим серебром клыки.
Не удивительно, что девочки предприняли малодушную попытку спрятаться за мной — для неподготовленной психики зрелище еще то!
А мне искренне пофиг — я еще помню те времена, когда мы с Котей этому чудику молочные шатающиеся зубы с помощью нитки и кухонной двери дергали.
Закончив гоготать, парень вернул голову назад, давая прекрасную возможность рассмотреть довольно таки симпатичное лицо с впалыми щеками и острыми скулами. От изумрудно-зеленых, почти каноничных длинноватых волос, зачесанных назад, кожа казалась еще белее, а глаза почти черными… Ну и полубезумная улыбка, куда же без нее?
Тонкие крылья носа вдруг хищно раздулись, будто принюхиваясь. Изо рта вырвались клубы приторного кальянного дыма, и Джокер с протянул с плотоядным интересом, скидывая со стола длинные ноги в тяжелых ботах с металлическим носком:
— Да-а-амы?
Я еще раз пригляделась к другу. На вид парень как парень, только сразу и не поймешь, двадцать ему лет или все тридцать сразу. В меру высокий, в меру тощий, в меру рельефный. Широкие плечи, узкая талия и бедра. Правда, татуировки есть везде, где можно, где нельзя, и где им в принципе быть не положено!
Это я про бубновый туз на заднице говорю.
Несколько сережек в обоих ушах, до чертиков серебряных печаток на длинных пальцах, дорогущие массивные часы. Небрежно распахнутая черная кожанка, черные, наплечная двойная кобура, эпично драные на коленках джинсы, брендовый ремень из натуральной крокодильей кожи… и почти обтягивающая черная футболка с рисунком бешеной селедки и крупной надписью «Пизд*ц тебе, рыба!».
Ну и чего в нем бояться?
Тихо хмыкнувшая Ева поспешила удалиться, попутно разворачивая к двери застывшую столбом Доминику:
— Мы внизу подождем.
Я спокойно ожидала, пока девочки уйдут, а вошедшая официантка торопливо расставит на столе принесенные напитки, пепельницы и прочую ерунду, отчаянно нервничая перед собственным начальством. Которое, кстати, молча, с хриплым дыханием и безумной улыбкой созерцало меня, нагнетая обстановку. Да с таким предвкушением, что любой другой на моем месте заметно бы струхнул!
