Рычик с Ланой и Борей сидели у старого дуба и тихо переговаривались. Сегодня обошлось без драк, но потрудиться пришлось основательно. Вытаскивали из старой куньей норки зайчонка-толстопузика Ленни. Зачем он туда полез? Никто из собравшихся вокруг зайчат объяснить не смог. У Ленни была непостижимая для всех жителей Тихого леса привычка застревать в самых неподходящих местах: на ветке старого дуба (как туда мог залезть зайчонок?), под коряжкой у ручья (места под ней хватало только Рыку пролезть, а Ленни зачем то подкопал там землю и попытавшись проползти, конечно же застрял), в жутком буреломе у медвежьей берлоги, который все предпочитали обходить стороной… Теперь вот пушистый хвостик Ленни торчал из куньей норы. А сам зайчонок пытаясь вылезти, попискивал и дрыгался, но освободиться из ловушки не мог. Сначала его тянули как сказочную репку, чуть не оторвав хвост. Потом решили, что безопасней будет выкопать его. И теперь, они сидели уставшие и чумазые, укоризненно взирая на неугомонного, перемазанного землей Ленни, окруженного приятелями-зайчатами.
Волька залег под большой темной елью, раскинувшей лапы на краю поляны. Зорким глазом постреливая по сторонам, проверял, не притаились ли где в кустах его бывшие приятели.
Рык лежал на пеньке, раскинув лапки как морская звезда и бездумно смотрел на плывущие по небу облака. Сегодня он опять был «взрослым». Присматривал за сестренками и кормил их. Жутко уставший мышонок совсем не обращал внимания на трех мышек-малышек, которые дергали его за хвост.
– Рык, когда мама вернется? Рык, ну Рык! Ну скажи! Рык, а инопришеленцы страшные? А хвост у них есть? А рога? Рык! – пищали мышата.
– Совсем не страшные, – промурлыкала мама-рысь, вступая на поляну.
– Мама! – Рычик метнулся к большой рыси и обхватил ее лапками. Следом на поляну вышел его папа, везя на спине маму мышат. Спрыгнув, она побежала к пеньку и протянув лапки позвала: «Мышки мои!» Рык, неожиданно обретя новые силы, подскочил вверх как на пружинке, в полете ухватив за хвосты трех сестренок. И вся мышиная куча мала свалилась у пенька радостно барахтаясь и попискивая. На поляну выходили один за другим волки, олени, зайцы, медведи, лисы, бобры…
Следующий час слился в бесконечную череду поцелуев и объятий, охов и ахов, рассказов и потрясенных широко раскрытых глаз. Давно в лесу не было столько радости и искренних слез. В конце концов все утихомирились, и на поляне воцарилась тишина. Все глаза были обращены к вновь проснувшемуся хранителю. Древень улыбался, поглядывая на главных героев:
