Славно, нарядно одет и изящно накормлен, Ордын стоял меж друзьями и с ними прощался. Сзади накинули петлю шелковую на шею ему и стали тянуть. Долго тянули, пока он не стал задыхаться. И только тогда ослабили путы. В печень, и в почки, и в ноги удары ножом получил он. Хлынула кровь, но еще жив был Ордын. И только когда стало глаза заволакивать смерти туманом, следовал мощный удар, расколовший череп надвое.
После всего горячее сердце Ордына из тела извергли и положили с собою в дубовую бочку. Тело остывшее тут же под самой скалой закопали, место отметив камнями, сложенными в четыре ряда. С тех пор зовется та бухта – Бухтой Ордына.
Сердце с собой погрузив на корабль, к дому отплыли. В следующий раз оно приведет корабли к этой бухте, где тело родное зарыто.
Славно был встречен военный корабль быстроходный семью королями.
Быстро надув паруса, все они кинулись в море. Но перед выходом, каждый ответ свой держал перед главным, Медведем:
– Что ты, – он вопрошал, – Ирбиз Легкий, сделать готов для нашей поездки удачной?
– Я, – отвечал он, – раз уж не смог остановить давно реченное слово о нашей погибели, буду славные песни слагать и вдохновлять стану к битве воинов наших! Чтоб дух их был тверд, чтоб они ни за что не свернули!
– Ты же, Зверь Лютый, – другого Медведь вопрошал. – Что ты для нашего общего сделаешь дела?
– Я призову лучших воинов, сам между ними встану как равный. А впереди себя выдвину кости устрашающие древнего воина, если позволит то Ворон. Известно ведь, нет никому на этом свете пощады от оружия его!
– Что же ты, Горностай мой юркий, сделаешь для успеха похода?
– Я выслежу всех и каждого наших соперников, будь они демона братья, ни один не уйдет от меня.
– Что же ты, Ворон?
– Каждого, кто упадет в бою – подниму я. Раны его исцелю, завяжу в узлы жилы, лишь бы они снова в бой пускались за общее дело. И обещаю, до тех пор, пока голову не отсекут нашим воинам или не сломают спины, все они снова и снова в строй возвратятся.
– Я же, – ответствовал Рысь, не дождавшись вопроса. – В стан ко врагам прокрадусь умело и все тайны узнаю и спутаю планы противников.
– Ты, Соловей? Что молчишь? – обратился Медведь к королю.
– Я расскажу о победах твоих средь народов!
Море катило свои воды мягко и плавно. Каждый смотрел в эти воды и видел в них длинные кудри доброй жены, драгоценным расчесанные гребнем. Каждый вздыхал о своем, о том, что покинул. Ирбиз же думой сильнее всех был огорчен. Видел он в древних пророчествах гибель народу от этого набега. Готовил пути отступные, чтоб самому уцелеть, раз не слушают его братья. Страх леденил его душу. Он храбрый был воин, смело кидался он в битву любую, но в эту… Против проклятья? Он понимал, что впустую затеян поход, что ни славы, ни золота он не добавит. Лишь смерть. Так он до ночи стоял на корме, со слезой провожая милую землю, которую ради смерти покинул.
