Классная руководительница с пристрастием начала допрашивать родителей тех учеников, вместе с которыми Вера вышла из школы, но те делали невинные лица, заявляя, что их дети благополучно и вовремя вернулись домой. Учительница нервничала, мама Веры стояла рядом и ныла, а все остальные родители смотрели на весь этот спектакль и молчали. И лишь я думала о том, что очень хорошо поступила, отказавшись забирать эту девочку из школы. Потому что в противном случае сейчас бы меня ели живьём и, что ещё вероятней, оттащили бы в полицию, где предъявили обвинение в похищении ребёнка или ещё в каком-нибудь противозаконном деянии, которое привело к исчезновению несовершеннолетней девочки.
И хотя я абсолютно не сомневалась в том, что с Верой ничего плохого не случилось, и она просто играет где-нибудь на улице, своего мнения я не высказывала, что бы случайно не превратиться в козла отпущения, который издевается над чужим горем.
Но больше всего в этой ситуации меня поразило поведение мамы Веры, которая вместо того чтобы искать дочь, зачем-то пришла на родительское собрание.
Несколько лет назад моя дочь тоже выкинула похожий фортель. В тот год у меня родился сын, и я была дома с ним. А дочь утром ушла в школу.
Был конец четверти, и по плану у них в тот день должен был состояться только классный час, после чего предполагалось провести уборку класса. Я рассчитывала, что дочь вернётся домой после обеда. Но она не появилась ни в двенадцать дня, ни в час, ни в два, ни в три.
Я постоянно звонила ей на мобильный телефон, но он был выключен. Тогда я стала звонить её классной руководительнице, но та тоже не отвечала на звонки.
В четыре часа дня я позвонила на пост охраны школы и узнала, что класс дочери уже давно покинул школу.
У меня имелось буквально два-три номера телефонов родителей одноклассников дочери, и я стала звонить по ним. Но все в один голос отвечали, что их дети вернулись домой после обеда и после этого времени мою дочь никто не видел.
Тогда я стала просить этих людей дать мне все известные им номера телефонов других родителей, после чего начала обзванивать и их.
Если бы сын тогда был чуть больше, я бы непременно оббегала все дворы и улицы в поисках дочери, но я не могла оставить двухмесячного ребёнка в одиночестве. А просить мужа приехать с работы было бесполезно. Он бы ответил мне, что дочь сама вернётся и нечего отрывать его от работы, что в переводе на русский означало «не мешай мне пить». Поэтому я знала, что заниматься поисками мне придётся самой, а если в ближайшее время они не увенчаются успехом, то нужно будет обращаться в милицию (тогда это была ещё милиция, а не полиция).
