Внимание! Совесть не обнаружена. Фиксируем провал попытки самобичевания.
Не система, а бездушная сука.
Нажраться мешает сопротивление ядам, без боли сражения лишились романтики, теперь еще это. Компенсация будет? Хотя бы моральная, а?
Внимание! Совесть не обнаружена. Фиксируем провал попытки самобичевания.
Сука.
А время не желало замирать на месте. Сегодняшний день навсегда отпечатается в сердцах этих людей. И пусть смех ребятни собранной под присмотром нянек в отдельном шатре никого не смущает. Малым детям не дано в полной мере осознать горечь утраты, в отличие от их старших товарищей, что с опухшими лицами вынуждены помогать взрослым, ибо на счету каждая пара рук.
Эта деревня уже никогда не будет прежней. Со временем, я восстановлю всем потерянные конечности, но душевные травмы им придется перебороть самостоятельно.
Центральная площадь превратилась в огромный лагерь беженцев. Полотна ткани, натянутые меж лоз формировали из себя огромную палатку, в центре которой горел костер, что не давал всем замерзнуть. Кругом суетились женщины, стараясь приготовить на всех похлебку, что так желанна людьми, просидевшими последние сутки по подвалам и чердакам, боясь линий раз шевельнуться. Вон, пара мальчишек, улизнувших из-под присмотра, пытаются стащить лишний кусок еще недожаренного мяса. И все же это не победный пир, а поминальное застолье. Традиция празднования победы сегодня будет отменена. Эта бойня станет первым исключением из правил. Слишком много осталось ранеными. Слишком много погибло. Слишком много лишилось крова. Некому праздновать победу. Если это можно назвать победой.
Не стоит мешать своей компанией этим людям сегодня. Им и так есть чем занять мысли. А значит, ночью я буду предоставлен на собственное попечительство. Хотелось сказать так, вот только пара трехметровых кошаков нуждаются в постоянном присмотре. Слишком уж много для них потенциальной закуски кругом. Потому заткнув клыкастые пасти свежей порцией рыбки я укрылся на краю деревни, где как раз был более-менее крепкий домишко с полуразрушенной крышей и огромной лежанкой из соломы. Прекрасное место для отдыха, и даже Беня, усердно пытающийся прожевать непонятную штуку не может испортить момента.
— Я же говорил, без разрешения никого не жрать. — Цветок, сделав вид, что не понял меня, начал медленно отползать в дальний угол, капая на пол кислотой из незакрывающейся пасти.
— Бунтовать удумал? Я же тебя на минеральный корм переведу, из одних камней да валунов! — Угроза урезания кормежки заставила цветок колебаться, и вскоре к моим ногам было выплюнуто продолговатое склизкое нечто, предположительно растительного происхождения…
