– Упаси меня боже! – очень натурально испугалась Табрис, – Я при исполнении.
– За террористом гонишься?…
– Да-а, – растягивая гласные, удивилась Табрис, – А ты откуда знаешь?
– Ну ты же сама сказала!
Надо же, какой внимательный, отметила про себя ангелица, такой и сгодиться на что-нибудь может, не то что некоторые (под «некоторыми» она, конечно же, подразумевала Кортеса).
– Расслабься, он наверняка уже за пару километров отсюда – небрежно махнул рукой амур.
Да уж, – промелькнуло у Табрис, – не без твоей на то помощи.
– А-а-а! – нервно взъерошил амур волосы, – Да гори оно все адским пламенем! Пошли домой. Ко мне! Возьмем напоследок по максимуму! – разродился он воистину неожиданным предложением.
Табрис неловко переступила с ноги на ногу.
Она сомневалась – вдруг это розыгрыш такой – месть за провал – у амуров это врожденное, по крайне мере, та троица именно такими и была – маленькими, злобными эгоистами! А еще, они почти никогда не расставались друг с другом – так вместе и ходили, чуть ли не в туалет; там еще в выпускных классах прикол ходил, мол, они после выпуска образуют большую и дружную шведскую семью. Так, ладно, хватит флэшбэков – возвращаемся в настоящее. Кстати о настоящем, этот и словом не обмолвился насчет ее волос, даже не удивился. Видимо привык уже – здесь на Средней Земле полно рыжих (она сама за первые пару месяцев пребывания тут увидела, кажется, все цвета радуги), да что говорить, здесь существует даже целый остров “рыжих” – Британия! Так что, глядишь, он и “нормальный”, без стереотипов. Ангелица приняла это за добрый знак и согласилась.
– Ладно уж, пошли, неудачный работник любовного фронта, но с тебя еда!
Честно говоря, она заманалась гоняться за оборотнем и была только рада растянуть форс-мажорный тайм-аут на подольше, к тому же амур… ну как такому отказать: в лучах солнца его кожа отливала бронзой, а блондинистые кудри навевали мысли об австралийских серферах.
– Слушай, – топая рядом с амуром, завела разговор Табрис, – а тебя как зовут-то?
– А у меня нет имени. – ответил ей амур, – У нас официально только порядковые номера, потому что нас много – я вот 100500-ый.
– Это мне тебя чего ж, так и звать стопятисотый? – Табрис покосилась на зеленоглазого красавца и недоуменно приподняла бровь.
– Ну-у, я тут закулисно, так сказать, – перешел амур на тайный шепот, – взял себе в псевдоним одно имечко – Джонни. Как тебе?
– Джонни как Джонни, – бесстрастно пожала плечами Табрис, – стотысячное имя, вас таких Джонни по миру, как собак.
