Как только увидел меня, замер на мгновение. По его лицу прошелся ураган эмоций.
За секунду я увидела, как его глаза вспыхнули огнем желания, как они изучали мое лицо и потемнели, остановившись на губах… И как в ту же секунду в них появилась ярость. Прожигающая. Всепоглощающая ярость.
Дыхание сбилось моментально. Горло как будто сжало щупальцами, и я не могла сделать вдох. А после… после его глазах потухли. Он посмотрел на меня так, как будто я была никем. Грязью под его ногами, в которую он чуть было не вступил. И тут пришло мое время злиться.
Я определенно не пожалела о том, что решилась на подобное. Да и что он мог мне тут сделать? При свете дня? У всех на виду…
Зато позлить его было очень приятно. Маленькая шалость в ответ за все, что я из-за него пережила.
Улыбнувшись, я ему подмигнула. А потом и вовсе подлили масла в огонь, жеманно помахав рукой.
Мне даже показалось, что Осман превратился в статую. Идеально высеченную, но абсолютно бесчувственную.
Не теряя больше ни секунды, я пошла вперед. Чувствовала, как по спине пробежал холодок. Запоздало понимая, что бесследно это не пройдет. Только сейчас вспомнила, что играла с диким, жестоким зверем.
И с каждым шагом моя походка становилась менее и менее уверенной. Сердце замедлилось. Уверенность таяла. Зато росло отчаяние…
Внезапно пришло решение, которое хоть как-то могло спасти меня от подобного фиаско.
— Дорогой! — крикнула я что было сил и подбежала к машине, которая была припаркована недалеко, — я уже освободилась! Можем ехать!
Имитируя голос счастливой дуры и радуясь про себя, что Осман не мог видеть моего лица, я распахнула двери автомобиля и прошипела:
— Ну, что уставился?! Подыграй мне! — после чего забросила сумку на пассажирское сиденье.
Парень за рулем быстро пришел в себя и тут же радостно в ответ заорал:
— Садись, конечно!
Только вот сесть я не успела, как меня стремительно выдернули за руку из салона машины.
— Сядешь тут ты. И на долго, — раздался голос из моего кошмара, — за таких как она дают срок больше, чем ты весишь…
Я, конечно, старалась убедить себя, что не боялась этого человека, но это было крайне сложно сделать, когда он находился в таком состоянии. Хладнокровный и злой. Тот коктейль, который вызывал во мне страх и панику.
Особенно ужасно я себя почувствовала в тот момент, когда Осман, заведя меня себе за спину, двинулся на ничего непонимающего парня. И он явно не был настроен на мирный разговор.
И так как я вряд ли смогла бы помочь тому парню, я приняла волевое решение. Бежать.
