Можно, конечно, спросить, кто этот толстяк, но не хочется.
- Соглашайся! - хором говорят все трое.
- На что?
- На что угодно! - без тени сомнения заявляют монахи.
- Ну, знаете ли, - возмущается Каэтана голосом альва. Ничего более подходящего, чем его любимое выражение, ей в голову сейчас не приходит.
- Мы не должны вмешиваться, - умоляюще произносит Да-Гуа, видя ее мучительные колебания.
- Мы еще не умеем правильно влиять на ход событий, - жалобно шепчет Ши-Гуа.
- Мы ощутили необходимость появиться, чтобы успокоить тебя, хотя ты и сама чувствуешь все то, что мы тебе сказали. Просто иногда крайне важно, чтобы кто-то подтвердил твою правоту, - говорит Ма-Гуа.
- Мы знаем, что тебе намного сложнее, чем другим, потому что ты согласилась платить положенную цену. Но ведь уже ничего не вернешь, - говорит Да-Гуа.
- А если вернешь, то это будет предательством, - вторит ему Ши-Гуа.
- Грядут великие и страшные времена. Тебе понадобится много сил, вздыхает Ма-Гуа.
Каэтана молчит.
Когда она возвращается к своему гостю, тот оказывается шатеном с разноцветными глазами - синим и черным, а над верхней губой у него за это время успела появиться родинка. Он с переменным успехом сражается с собственной фигурой, вовсе не пытаясь придать ей изящности, а только добиться стабильности - хотя бы ненадолго. Каэ с огромным интересом следит за ним.
- Я поговорила с монахами, - утверждает она очевидную истину.
Я видел.
- Если ты все знаешь, то знаешь, что они меня и вправду немного успокоили, но не сказали ничего такого, что я бы сама не чувствовала. Я так и не услышала от них, кто ты. И не поняла, чем я смогу тебе помочь.
- Меня еще нет, - пожаловался толстяк. - Поэтому я расползаюсь буквально на твоих глазах. Чтобы быть, дорогая Каэ, мне нужна твоя помощь. Она стоит дорого, я знаю. Но я готов платить любую цену.
Заинтригованная, но уже слегка сердитая от обилия иносказаний, она довольно неприветливо произнесла:
- Сначала ты предлагал мне купить твои услуги, теперь же предлагаешь небывалую плату за мои. Я не понимаю тебя, незнакомец.
- Я не незнакомец, - обиделся паломник. - Ты меня очень хорошо знаешь.
- Конкретнее, пожалуйста.
- Могу и конкретнее, - обрадовался толстяк, пытаясь вытащить короткопалую руку из-под неожиданно удлинившейся правой ноги.
Каэтана со все возрастающим восторгом следила за его метаморфозами. Начинала ли она узнавать? Да, конечно...
- Я долгое время следил за твоими приключениями. Ну в самом начале, признаться, ты меня интересовала не больше, чем все остальные. Но с определенного момента ты стала совершенно непредсказуема и сделала то, чего, по всем прогнозам, сделать не могла. Сейчас ты мне, конечно, скажешь, что в одиночку никогда бы не справилась, - и это тоже будет правдой. Но вторую часть правды ты вслух не произнесешь. А заключается она в том, что те люди, которым было под силу изменить ход событий, собрались именно около тебя. А больше их никто бы в это путешествие сдвинуть не смог. Более того, ты сама, дорогая Каэ, страшно изменилась за время этого короткого странствия. Многое постигла, многое узнала, многое поняла заново.
