Когда я поворачиваю в замке ключ, дверь растворяется как бы сама собой, и на пороге отрешенно, словно непричастно к этому событию, стоит целовальник Ивана Грозного.
- Ну, наконец-то, - восклицает он, раскрывая дружеские объятия моему спутнику. - Представляйтесь. Я столько ждал этого момента!
Нужно иметь недюжинное самообладание, чтобы не шарахнуться от пухлой Бабы Яги в халате и тюрбане, с ложкой наперевес. Чуду это удается.
- Сергей, - произносит он, совершая колебательные движения рукой Петра Сидоровича.
- Петр Сидорович Пупочкин... еще при Иване Грозном... крайне рад... - говорит тот. - А теперь, дети, я побежал ставить чайник.
Откровенно говоря, я очень признательна Пупочкину за то, что он познакомил меня с чудом. Я осторожно продвигаюсь дальше, стремясь добраться до своей комнаты, но путь мне прегражадют Тася и Мися Карповны. Чудо реагирует молниеносно-правильно: по очереди целует пухлые ручки, крепко намазанные глицерином для поддержания мягкости, и представляется нашим сестричкам.
- Это Африка, - выдает Мися Карповна закодированный образчик своих заключений. - Именно Тасина Африка. Это я тебе говорю, Тонечка, детка, не упусти.
Я бы и рада не упустить, но пока меня никто ни о чем не спрашивает.
Пан Копыхальский приходит от него в восторг и угощает котлетами, салатом и бигосом. Бигос - исконно польское блюдо; и пан Копыхальский является непревзойденным мастером по части его приготовления. Кажется, чудо навек покорено этим шедевром кулинарного искусства, и мои акции резко падают. Судя по блаженной улыбке, порхающей у него на губах, если он и сделает кому-нибудь предложение, то не мне, а усатому последователю Мицкевича. На десерт его ждет очередное завывание Копыхальского, но мой знакомый находит его забавным и даже требует продолжения.
Он принят на ура!
Полина на работе. Это хорошо, потому что никому неизвестно, куда бы привела ее тоска и любвеобильное сердце.
Наконец мы заходим в мою обитель, похожую на берлогу. Нет. Здесь не валяется по углам женское белье, зато слишком много книг и бумаг; ручек и карандашей, чтобы навести мужчину на мысли о женитьбе, домашнем уюте и тихих семейных радостях. Я не без тревоги жду, скажет ли он что-нибудь мне конкретно. Хотя бы об это паршивой Африке, будь она неладна!
- Я всегда мечтал о такой чудной комнате, - наконец произносит Сергей, перебирая пальцами корешки книг. - У меня квартира какая-то выхолощенная и неживая, поэтому будь любезна, постарайся расправиться с ней на свой лад.
