Вот и крутился Вася как белка в колесе. Потому, что папа обещал на мотоцикле покатать и билеты на хоккей. Но это только если двоек и замечаний в дневнике не будет.
Муки творчества.
Однажды Вася прочитал сказки Пушкина, а потом еще басни Крылова прочитал, и сказку про Машу и трех медведей тоже. У Пушкина ему понравился слог, а у Крылова – мораль, завершающая каждую басню, а три медведя просто понравились и все. И решил Вася тоже чего-нибудь написать. Ну и написал, конечно. А почему бы чего-нибудь не написать, если уже решил. Да и потом, что я, хуже Пушкина что ли, – подумал Василий, – и неужели я хуже Крылова. Сел Вася за стол и написал вот такое:
Вела себя Маша прилично,
Училась всегда на отлично,
Не красила веки и губы,
Имела здоровые зубы,
В метро и трамвае вставала,
Усесться старушкам давала,
Полы, подоконники мыла,
Супа и второе варила,
Всегда улыбалась соседям,
Пока не попала к медведям…
Теперь она лишь улыбается,
Теперь она лишь заикается,
И часто в истерике бьется,
А что еще ей остается?
Запомните глупые детки,
Не лазайте к хищникам в клетки.
– Ай да Вася! – подумал Вася – ай да мамин сын! И слог, и мораль присутствуют! И побежал Вася скорее Машке Хвостиковой свое творение показывать. Он ведь стихотворение свое ей и посвятил. А Машка почему-то обиделась и дураком Васю обозвала. А еще пригрозила что домашку больше списывать не даст.
– Да уж! Подумал Вася. Ну его – это творчество. И перестал писать совсем.
Вот такое оно – женское влияние. Вот так поэты и гибнут, не успев родиться – благодаря женским капризам.
-
Про Васину кошку.
Любят в школе всякое задавать. Вот и задали в очередной раз. Расскажите, мол, про домашнее животное свое. Доклад сделайте. Легко сказать – расскажите, а что, если у кого-то и животных никаких нет, только аллергия на них присутствует, или еще веселей – тараканы, например, в квартире завелись.
Ну как об этом человек рассказывать должен? Тем более в школе.
Но у Васи тараканов в квартире отродясь не было, и аллергии тоже вроде не заводилось. Поэтому он, конечно, вышел к доске и рассказал. А чего бы не рассказать, когда есть о чем. Словом, вышел Василий к доске…
Жила-была кошка. – говорит. Ну как кошка – так, название одно, а не кошка, котенок почти. Да и какая же это жизнь на лестничной клетке, в январе? Так, существование одно. Грустно, зябко, голодно.
Идет , бывало, дама средних лет и крупной наружности по лестнице, мимо, а кошка наша уже тут, как тут. Чует, рыжая, что в пакете у дамы рыбка, да колбаса со сметаной уложены.
