Тигр понимающе оскалил клыки.
– а Пушкин, думаешь, свободен был? С 12-и до 16-00 сиди стихи пиши, с 16 до 18-00 дуэль, потом няня так и норовит все время сказку в самый неподходящий момент рассказать – какая уж тут свобода, сплошная колея бесконечных дел и непреходящих обязанностей. Плотное расписание, одним словом. И ничего тут не попишешь, даже если ты сам Пушкин.
И Вася ушел к маме за пирожными. А потом попугайчиков смотреть. Как там у них дела со свободой обстоят. Ну их этих тигров, если ты не укротитель какой-нибудь.
Высокое искусство.
– говорят, ты, Вася, с бабушкой в оперу вчера ходил? – спросила Гроза Никаноровна.
– говорят, ходил…– вздохнул Вася.
– ну так скорее расскажи всему классу что такое опера – почти пропела Гроза Никаноровна.
– ну, опера, – вздохнул Вася – странная штука опера.
– рассказывай-рассказывай – отрезала Гроза Никаноровна.
– ну…понимаете…опера…это когда толстый и бородатый дяденька изображает любовь к чуть менее толстой и гораздо менее бородатой тетеньке и при этом поет.
Ребята в классе конечно засмеялись.
А Чижикова, мечтательно закатила глаза к потолку и прошептала трагическим шепотом: «ах, любовь!»
–– подумаешь, любовь – пробурчал услышавший Чижикову Корзинкин.
– тихо там! – мелодично рявкнула Гроза Никаноровна – продолжай Вася.
– А нечего больше Гроза Никаноровна продолжать.
Finita la commedia!
И церемонно поклонившись, Вася отправился на свое место за партой.
А Гроза Никаноровна так растерялась, что даже Васе пятерку опять поставила.
Вот такая она – волшебная сила высокого искусства.
Поход.
Заглянул Вася однажды к папе в кабинет. Вспомнил, наверное, что давно они с папой не виделись, – аж с прошлого вечера. И хорошо, что заглянул. А то папа в кабинете уже третьим слоем пыли книжной покрываться начал, уже и очков почти не видно стало. Есть у папы такая привычка.
Видит Вася – дело плохо. Папу нужно срочно спасать. Не в первый, впрочем раз папу из книжного болота вытаскивать. Он туда часто проваливается, как бегемот у Чуковского. Суббота тем более. Утро. Как тут родного человека и не спасти.
Словом, пробрался Вася в папин кабинет:
– пойдем, – говорит – папка в поход. Давно – говорит – мы с тобой в поход не ходили.
А папа вдруг как обрадуется. Как с дивана подпрыгнет. Только книжки в разные стороны полетели.
– пойдем – кричит – старичок, пойдем.
Будто только и ждал, словно джин тысячелетний в бутылке, пока его Вася спасать примется.
Пошли – одним словом. Рюкзак конфетами снабдили, термосом накачали – и пошли.
